– Мышка, проснись! – говорю шепотом. – Проснись, не надо спать.
Мышка не шевелится.
– Ээй, – шепчу ей в ушко, – не спиии!
И в этот момент Тимик входит. Спрашивает меня:
– Ну, как там мышка? Все хорошо?
– Нууу, – я испуганно посмотрел на него, – не очень.
– Что такое?!
– Она что-то спит, – мне стало совсем страшно, – не могу ее разбудить.
– Ссссука! – Тимик тогда зверски разозлился. – Я так и знал! Так и знал, Гынжу, что ты с ней что-то сделаешь!
– Но вдруг она просто спит, – у меня уже голос дрожал, слезы собрались в уголках глаз, – просто спит, и все?
– Дебил!!!
Я схватил мышку, побежал с ней в туалет и сунул ее под холодную воду. Мне казалось, что если она на батарее перегрелась, то сейчас остудится и придет в себя. Но нет. Она только намокла, тощая стала и какая-то жалкая из-за воды. А еще почему-то очень мягкая – повисла у меня в руках как тряпочка. Чего я только не делал с этой мышкой, чтобы она ожила! Ничего не помогало. Мне ее так жалко было, она такая миленькая была, хорошая. Настоящая пуся-муся. И я заплакал. Рыдал по-настоящему, как от самого сильного горя. Словно не мышка умерла, а какой-то близкий мне человек. Потом с трудом успокоился и начал разбираться, почему так произошло. Пошел в комнату, взял железную банку с батареи – конечно, она была горячей. Получается, пока мышка сидела в этой коробке, металл на батарее слишком сильно нагрелся. Я осмотрел все внимательно – на банке изнутри остались царапины от ее лапок. Как будто она пыталась ход себе раскопать. Я понял, что она хотела выбраться, но понятно, что ни проделать дыру в дне, ни открыть крышку она бы никак не могла. Мышка просто зажарилась в этой красивой нарядной банке из-под конфет.
Мне пацаны до сих пор тот случай припоминают, говорят, что я – убийца мышей. Они мне рассказали, что в древности даже была такая казнь – человека пытали раскаленным железом, а потом зажаривали до смерти. А сами ржут. А мне не до смеха. Я не знаю, была такая казнь или нет, но мышка моя погибла. И я долго по ней горевал.
После падения со второго этажа в лагере в Крыму меня перестали отправлять летом на море. По крайней мере, до конца начальной школы я никуда дальше Москвы и Подмосковья не ездил. И вот после четвертого класса, мы тогда еще жили в младшем корпусе, в старший нас только после пятого класса перевели, меня отправили на лето в психоневрологический санаторий. Это все из-за головы было – типа, наблюдали, что там и как после травмы. Ну и просто в качестве летнего отдыха. Все остальные из батора, счастливчики, уехали отдыхать в Крым. Кроме небольшой группы совсем уж блатных товарищей, около 15–20 человек у нас постоянно ездили в Италию, к своим летним семьям. Один я как дурак в психоневрологическом санатории почти все лето провел.
