— Замечательно. Значит, сейчас вы отвезете меня на склад и познакомите с Зуевой. А потом, к завтрашнему дню выясните, проводились ли еще такие операции — замена номеров пломб и контейнера — с какими-нибудь еще накладными. Договорились?
— Договорились, — кивнул Карпов.
С Заманским сыщица и директор по безопасности столкнулись в дверях офиса.
— А ты что тут делаешь? — мрачно поинтересовался Роберт Львович у любовницы.
— Провожу социологический опрос, — безмятежно ответила Лера, — ты ведь меня для этого нанял, верно? Вот сейчас, например, Григорий Петрович отвезет меня на склад…
— А как же пропавший экспедитор? Им ты когда будешь заниматься? — в голосе Заманского была слышна некоторая претензия.
— Сегодня вечером хочу съездить допросить его жену, — легко соврала Елагинская. Версию с экспедитором она решила отбросить как несостоятельную. На свой страх и риск. Возможно, она ошибалась, и идея смотреть на само преступление чушь и блажь, но Лера решила довериться своей логике. Правда, рассказывать Роберту Львовичу об этом решении она пока не собиралась.
Нина Васильевна Валерии понравилась. Приятное, спокойное лицо. Немного простоватое, но это даже придавало Зуевой некоторый шарм. Или шарм и простота вещи не совместимые? Лера на секунду задумалась. В этом деле она решила доверять и логике, и интуиции в надежде, что такой симбиоз окажется мощным оружием. Сейчас интуиция говорила, что Лерина собеседница обычный человек со средним интеллектом и без особых амбиций. Под характеристику преступника по Вильгельму Баскервильскому Нина Васильевна не подходила. Значит, ее можно использовать в качестве глаз и ушей… Хотя — тут Елагинская вспомнила Агату Кристи — Эркюль Пуаро утверждал, что никогда никого исключает из подозреваемых без твердых доказательств невиновности. «Или все-таки несоответствие психологического портрета можно считать таким доказательством?» — опять уплыла в свои мысли сыщица.
А Зуева тем временем хлопотала над кофием и конфетами. Терзаемая ею кофе-машина сначала издавала резкие обезьяньи вопли, потом покряхтела немного по-стариковски, потом пожурчала как весенний ручеек, и по небольшой складской столовой поплыли весьма приятные ароматы. Они, наконец, достигли ноздрей заплутавшей было в мыслительном процессе Елагинской и вернули ее на землю. Сыщица встрепенулась и оглядела стол. Там радостно поблескивали фантиками конфеты Mon Cheri и Рафаэлло. «Эх, огурчика бы сюда солененького», — без всяких эмоций подумала Лера и отпила глоток из маленькой белой чашечки.
