– Мне… Мне не нужны бананы.
Я умоляла его глазами. «Пожалуйста, не поступай так со мной».
Он взглянул на Джеймса.
– Как насчет тебя, Джимбо? Бананы?
Я склонила голову в безмолвной молитве, чтобы в грязном линолеуме появился люк и проглотил меня целиком. Но Джеймс ответил так, как будто ему каждый день предлагают бесплатные, перезрелые продукты. Он даже не вздрогнул от того прозвища, которое дал ему Ленни.
– Спасибо, дружище, – сказал он. – В следующий раз?
– Конечно, – сказал Ленни. Он издал щелкающий звук и указал пальцем на Джеймса, словно это был пистолет, затем спрятал его в кармане фартука. Он побрел к двойным дверям в задней части продуктовой зоны и толкнул их, открывая.
Я выдохнула.
– Твой друг… – Джеймс замолчал.
– Он не мой друг, – выпалила я. – Я едва знаю этого парня. Он… думаю, что он торгует наркотиками.
– О, ну…он показался не плохим.
«Так держать, Айви». Возможно, сейчас он подумал, что Ленни отличный парень, а я полная сучка. Я развернула свою тележку к выходу.
– Мне нужно идти.
– О, – его голос звучал мягко, почти грустно. – Тогда, пока, Айви Эмерсон.
Мои глаза расширились от того, как он использовал мое полное имя, и то, как он произнес его мягким низким голосом, осознавая, что он знает мою фамилию.
– Пока! – прошептала я.
Поспешила к кассе и положила картошку на конвейерную ленту. Мои пальцы дрожали, когда я подала купон и шесть долларов кассиру. Она заметила это и забавно посмотрела на меня. Быстро схватила мешки и выбежала. Ленни стоял возле моего велосипеда. Он начал подкатывать его ко мне.
Я помчалась к нему, скинула картофель в переднюю корзинку и вырвала у него руль. Все чувства, что он, быть может, не такой уж и плохой парень, которые я испытывала с тех пор, как он спас меня на обочине дороги, полностью испарились.
– Пытаешься разрушить мою жизнь?
– Нет, я...
– Можешь просто оставить меня в покое, пожалуйста?
Я отъехала примерно на десять футов от того места, где он стоял, когда один из мешков упал и порвался. Картошка покатилась по асфальту. Спрыгнула, чтобы подобрать их, но у моего велосипед отсутствовала подножка, и я не могла положить его наземь, или остальная часть картошки бы рассыпалась.
Ленни наблюдал за этим, не шелохнувшись. Когда я повернулась, чтобы проверить, не собирается ли он мне помочь, он развел руки в стороны, ладонями вверх.
– Ты попросила оставить тебя в покое.
Я села обратно на велосипед, слезы жгли глаза, и поехала прочь: оставляя картошку, разбросанную на парковке.
