– «Summerfly» (Прим. «Летняя муха»), – пробормотала я.
– О-о, – она выпятила нижнюю губу, затем ее лицо просветлело. – Я победила на том шоу талантов, помните? Я танцевала соло Клары из «Щелкунчика».
– Да, – я слабо улыбнулась. – Помню.
К счастью, она не стала свидетелем моего унижения. Она ушла куда-то «вживаться в роль» или вытягивать ногу за голову.
– Разве какой-то ребенок не утащил тебя со сцены, потому что ты застыла?
Я кивнула, хотя «утащить» – это явное преувеличение. Там был мальчик, который нежно взял меня за руку и повел. По крайней мере, так сказала моя мама. Все, что я увидела – это яркие огни, и несколько лиц с передних рядов, смотревших на меня.
Уиллоу неловко обняла меня, мои книги оказались зажаты между нами. Затем кто-то в конце коридора за мной привлек ее внимание.
– Ох, мне пора идти, – она махнула рукой и умчалась.
– Ну, забавно вышло, – сказала я.
Риза поморщилась.
– Прости.
Я пожала плечами.
– Мне очень-очень жаль. Ты же знаешь, я просто хочу, чтобы весь мир услышал твой чудесный голос. И чтобы у тебя были карманные деньги, и мы могли повеселиться.
Она соединила ладони, коснувшись пальцами губ, словно в молитве.
– Простишь меня? Пожалуйста?
Я закатила глаза.
– Ты прощена. Только пообещай, что не подбросишь меня под автобус Уиллоу, хорошо?
– Обещаю, – сказала она.
Мы шли по коридору, плечом к плечу, и, лавируя, чтобы пропустить людей, не разрывая контакт. Мы стали так делать еще в средней школе, это наш собственный секретный талисман удачи. Если мы доберемся до класса, не разделившись, то мы получим то, что загадывали в этот день. Как только мы приблизились к лестнице, Уиллоу отскочила от шкафчика и протолкнулась между нами, смеясь. Мы остановились и впились взглядом в ее спину.
– Я ее ненавижу, – прорычала Риза. – Напомни-ка мне, почему мы с ней дружим?
– Похоже, в прошлой жизни мы натворили что-то ужасное.
– Мы такие неудачницы, – проговорила Риза. – Печально, очень.
– Очень печально.
– Отстойно.
– Убого.
Мы продолжили в том же духе идти по коридору, унижая самих себя, превращая все это в шутку. Однако когда я сидела в классе для самостоятельной работы, я гадала, почему мы позволяем ей иметь власть над нами. Полагаю, что в этом не только ее вина, но и наша. Мы все причастны к состоянию инерции, которое управляет нашей дружбой. Просто легче продолжать идти по тому же пути, чем менять направление.
***
Когда мы добрались до урока английской литературы, Джеймс Викертон еще не приехал, и Риза воспользовалась шансом подвинуть свой стол поближе к его. Она сделала это как бы невзначай, как будто она просто пыталась удобно расположить свои вещи.
