Папа присоединился ко мне у грузовика.
– Айви, – мягко сказал он, – ты…
– Давай просто сделаем это, папа. Хорошо?
Он кивнул, и мы спокойно начали заносить вещи наверх. К тому моменту, когда приехали мама и близнецы, мы уже совершили по двадцать подходов каждый. Как только бросила коробку в той комнате, которую мама обозначила синим маркером, я развернулась и спустился за следующей. Карла помогла нам втиснуть диван вверх по лестнице и приглядывала за Брейди, пока мы тащили все остальное. Через несколько часов мы сделали перерыв, съели сэндвичи, разместившись вокруг крошечного стола на нашей новой кухне, а затем вернулись к коробкам.
Я подслушала, как мама шипела на отца, когда она думала, что я не слышу:
– Мы должны были нанять кого-нибудь сами. Или попросить кого-то из ребят в магазине.
Папа удивленно посмотрел на нее. Очевидно, он хотел, чтобы его сотрудники видели наш новый район, не более чем я хотела, чтобы мои друзья его увидели.
– Слишком поздно, – сказал он, вынимая из грузовика еще одну коробку. И так скоро уже закончим.
Шесть часов спустя мы закончили.
Брейди с радостью занес рыбок в новую комнату. Аквариум стоял так близко к его кровати, что они практически спали вместе. Он был в восторге.
Я совершила последний подъем в свою комнату на чердаке, легла на матрас односпальной кровати и уставилась на коробки, заполненные остатками моей жизни. У меня даже не было сил искать наушники и вставлять их в «больше-не-телефон», чтобы послушать музыку. Когда закрыла глаза, шум в окрестностях растворился: двери автомобилей, лай собак, и басы магнитолы, проезжающего автомобиля. Я гордилась тем, что способна найти музыку практически в любом звуке. Шуршание листьев, скрипучие качели, покачивающиеся от дуновения морского бриза, хлопанье дверцами шкафчиков… смех, шаги, вздохи, даже чиханье. Иногда мне трудно найти свой собственный голос, но я всегда слышу музыку вокруг себя.
Но здесь, в Лейксайд, я не уверена, что когда-либо услышу ее снова.
Кто-то стянул с меня обувь и распаковал одеяло, чтобы меня укрыть. Я уснула в одежде на голом матрасе вплоть до воскресного утра и не проснулась, пока солнце не проникло в маленькое мансардное окошко так, чтобы светить мне в лицо.
Спустилась в ванную, которая находилась рядом с комнатой родителей на третьем этаже, и снова вниз, где моя семья обставляла кухню. Мама суетилась надо мной. Заставила съесть яйцо. Брейди захотел показать мне двухъярусную кровать. У меня болели ноги. Однако я последовала за ним и недолго посидела с ним в обнимку на нижнем ярусе.
