А еще они говорят, что один из плохих людей – Хозяин.
Я уже однажды его ослушался. Какие бы он сейчас отдал приказы, если бы мог?
Все псы вокруг меня спят, но мне не спится. У меня слишком много всего в голове. Я главный, но не Хозяин. Никто не предполагал, что я буду отдавать приказы.
И тогда в моей голове включается нечто, чего там уже давно не было. Каналы связи. Я проверяю систему. Каналы работают, хотя раньше молчали. Впервые после Реторны кто-то подключился на старой частоте.
Канал связи: «Рекс?»
Я требую коды идентификации и получаю их. И знаю, кто со мной говорит.
Мой канал: «Привет».
Канал Патоки: «Привет, Рекс».
Мой канал: «Доложи обстановку».
Канал Патоки: «Я до сих пор на свободе, Рекс. Но далеко от тебя. Говорю по спутниковому каналу. Я скрываюсь в ожидании результатов отчета Керама Джона Аслана и решения его начальства».
Это наводит меня на мрачные мысли. Нас уничтожат.
Канал Патоки: «Нет, Рекс. Я этого не допущу. Если дойдет до худшего, у меня есть план, но это отчаянный план, есть и лучшие варианты».
Она рассказывает мне о своем отчаянном плане и роли, которую мне предстоит в нем сыграть. Это очень отчаянный план. Хотя вряд ли у меня есть варианты, если меня решат уничтожить в этой клетке.
Но Патока говорит: «Надежда, Рекс. Всегда есть надежда. Хотя стоит подготовиться».
Я пытаюсь рассказать ей о собственном положении, но она, похоже, и так уже все знает.
Канал Патоки: «Их система безопасности не такая уж надежная, как они думают, а у меня есть помощники».
Мой канал: «Что я должен делать?»
Канал Патоки: «Встреться с ними. Ответь на их вопросы. Они покажут тебя всему миру».
Мой канал: «Я не хочу встречаться со всем миром».
Канал Патоки: «Тебе придется».
Я спрашиваю ее: «Это правильный выбор?»
«Да», – отвечает она.
«Я буду Хорошим Псом?»
«Да, – отвечает она. – Но не только. Ты спасешь всех нас».
На следующее утро я зову охранников, чего они не любят. Я говорю, что хочу встретиться с адвокатом.
– Вот бы главным для нас был рейтинг, – пробурчал Кахнер. – Говорят, процесс смотрят по телевизору больше людей, чем последний Суперкубок и чемпионат мира по футболу, вместе взятые.
Аслан уставился в чашку с кофе. На экране над стойкой бара показывали зал суда. Сейчас там ничего не происходило, но люди хотели видеть полную трансляцию в прямом эфире. Бессмысленные комментарии «говорящей головы» в верхнем правом углу были приглушены. Можно и не гадать, на какую тему. Все ждали главного свидетеля обвинения.
