Меня ждут. Раньше, когда я дрался, это означало плохое. Теперь, среди людей, это хорошо. Молодой человек ведет меня в здание. Дверь достаточно большая, чтобы мне не пришлось пригибаться. Внутри все чистое и новое и пахнет химикатами.
Там стоит Патока.
Она в длинной черной одежде почти до пола. На шее у нее красный шарф. А спереди приколот красный цветок, только это не настоящий цветок. На фальшивом цветке – фальшивая металлическая пчела. Патока стоит совсем как человек – не так, как обычно, а вокруг нее суетятся люди, вне досягаемости когтей. Но дистанция все равно недостаточная. Люди к ней явно привыкли.
– Рекс, – говорит она. – Сюда.
Как будто я мог не заметить ее в толпе. Она по-прежнему медведь и достает макушкой до потолка.
Я шагаю к ней на двух ногах, и люди в здании не так боятся меня, как люди снаружи. Им любопытно, они рассматривают меня, но привыкли к биоформам.
– Спасибо, что пришел, Рекс.
Я снова восхищаюсь голосом Патоки. Тот, который она дала мне, очень приятный. Но ее голос лучше, по крайней мере то, как она им владеет.
На ее носу маленькие очки в металлической оправе. Линзы слишком близко поставлены для ее глаз.
Мой канал: «Не понимаю. Что ты здесь делаешь?»
Канал Патоки: «Давай найдем более удобное место, Рекс, и я объясню».
И пока она мгновенно передает сообщение, вежливый голос Патоки говорит:
– Почему бы нам не пройти в мой кабинет?
Кабинет Патоки рядом с главным входом, наверное потому, что ей сложно протиснуться во многих местах здания, а для лифта она слишком тяжелая. Я вижу, что некоторые коридоры расширили и укрепили – те, что ведут из ее берлоги в места, где она встречается с людьми.
Я спрашиваю ее: «Это твоя клетка?»
Канал Патоки: «Моя клетка из слоновой кости. Здесь я могу расслабиться».
Я ее не понимаю. Думаю, она устраивает спектакль для себя самой, не для меня.
Ее кабинет большой, и моя база данных подсказывает, что раньше здесь было две комнаты, пока не снесли перегородку. Табличка на двери гласит: «Доктор Медичи». Думаю, это шутка Патоки. Внутри стоит стол и крепкая скамья. На стенах картины – такие же выбранные наугад человеческие рисунки, как в отеле Руиса Блендта. На окнах жалюзи, Патока опускает их сигналом головной системы, и теперь мы отрезаны от всего мира.
Патока с глубоким вздохом опускается на пол, не на скамейку. Она задирает когтями платье и почесывается – снова становится медведем, перестает притворяться человеком.
Канал Патоки: «Можешь себе представить, как у меня ноет спина – постоянно приходится стоять».
