Мать Валентина и сестры! Вы думаете, что я изменился в отношении к вам, что у меня есть какие-то секреты от вас и прочее — все это пустое, вражии наваждения. Не слушайте никого, живите своим умом, а в чем сомневаетесь или соблазняетесь — попросту спросите, а не давайте места врагу. Я вообще стал мало писать, многим вовсе не пишу и не отвечаю. Хочу и посещения сократить.
Почему Мариша не приехала? Но если приедет и не привезет книг (багажом можно) с этажерки, то не пущу и в дом, так же и других, кто оттуда приедет. Если бы я устроился в Козельске, то, конечно, опять стал жить бы у вас, но, может быть, Господь и отвел бы на другое место за немирствие сестер. Можно временно потерпеть, послушать сцены, но постоянно видеть и слышать без надежды на исправление — зачем? Не обижайтесь. Я себя виню, что слишком мягко относился к этому. Может быть, надо было строже быть и наказывать поклонами или иначе как, а то вовсе не сдерживаются. Не думайте, что Скворец наговорил. Я сам достаточно хорошо знаю. А если что кто и сказал, то они и обязаны говорить, да и вы сами не должны скрывать, а сразу написать мне, если сами не справляетесь.
Простите, что пробрал, сам, будучи негоден. Желаю вам всяких благ, временных и вечных, да вразумит и укрепит вас Господь в борьбе с врагом и поможет победить его смирением и сокрушением сердечным.
Будьте здоровы. Господь да благословит всех вас. Всем привет. Простите, и вас да простит Господь и помилует, и благословит!
Юлии Алексеевне Зражевской[6].
Поздравляю Вас с Новым годом! Желаю Вам, чтобы возрастал в Вас новый человек и достиг меры возраста Идеала, желаю и во внешней жизни успеха, а прежде всего — закончить к сроку работу и освободить свою психику от груза, желаю в радости духовной встретить и провести праздники. Мир душе Вашей, мир всем близким Вашим, мир всем, всему человечеству! Нужно встретить Начальника мира с миром в сердце. Но как трудно стяжать этот мир! Как изменчив человек! Как сильно он зависит от внешнего мира.
Чем огорчили Е.В. в Загорске? Бывают врачи [духовники] неопытные, которые приводят в уныние, даже в отчаяние. Не следует очень обращать внимание на это, а помнить примеры падших до ада и восшедших на небо. На падение есть покаяние, открывающее дверь в Эдем.
Я пока здоров. От Татьяны Ив. нет писем. Видно, обиделась. Но я уже перестал придавать значение таким обидам. В такой же, даже и в большей обиде Г., но что же делать? Надо больше искать духовного, а не человеческого, тогда все и будет хорошо. Жалею всех, но сам немощен, чтобы всем угодить.
