— Думаю, вам лучше знать причины вашей… импульсивности, — намекнула я.
— Сегодня ночью я вовсе не хотел поступать так, — напряженно перебил он.
Угу, а теперь еще скажи, что подобное не повторится. Заодно объясни, как это соотносится с неизбежностью.
— А что произошло сегодня ночью? — невинно поинтересовалась я.
Нервный выдох стал очередной порцией бальзама. Да, Страйгер, я тоже умею играть в эти игры. Оправдывайся, предлагай варианты, а я буду изображать невинную деву, которая ничего не знает про такую вот… импульсивность.
— Пойми… Поймите, миледи, услышать среди ночи крики о помощи и найти вас, метущуюся от страха… Мне необходимо было успокоить вас. Это моя обязанность.
— Вы правы, — кивнула. — Как я могла забыть о приказе его величества! Ведь если со мной что-нибудь случится, вы пострадаете.
— Не в этом дело! — рявкнул он. — Я не могу видеть, что тебе плохо.
— Почему?
А что, вполне логичный вопрос. Давай, Страйгер, отвечай. И прекращай уже съезжать с «вы» на «ты», это выдает, что у тебя тоже нервы ни к черту.
— Не могу, и все, — отрезал он. — В любом случае подобное не повторится.
Бинго! А я Ванга.
— Милорд, вы что-то говорили о правилах дальнейшего проживания в вашем доме.
— Он и твой… ваш дом.
— Не думаю. Как только обвинения с брата будут сняты, я обращусь с прощением к королю, чтобы он избавил меня от вашей… опеки.
К тому времени я вернусь домой, а Верайя сама разберется, где и с кем ей жить. Как ни крути, ситуация вернется к исходной точке.
— Вы останетесь у меня в доме, пока я не решу иначе! — вновь повысил он голос.
— Ставите себя выше короля? Попахивает изменой.
— Миледи, поверьте, я приведу такие аргументы, что он согласится со мной.
— Милорд, могу сказать только одно. Вы определитесь уже наконец, чего хотите, а потом начинайте действовать. А то странно получается, то вы недовольны моим пребыванием у вас, то пытаетесь оставить, несмотря ни на что. Бежите ко мне ночью, чтобы успокоить, потом извиняетесь. Ах да, еще вы решаете сделать вид, что ничего не случилось. Что еще? Мне бесконечно льстит, что меня больше не считают глупой, но пользоваться родственными и дружескими связями для получения сведений — некрасиво. Могли бы просто попросить узнать у Карела и Элии, знают ли они что-нибудь об убийстве или нет.
— Я уже определился, — мрачно заявил он.
— Неужели?
— А вы, миледи? — прищурился он. — Знаете, что хотите?
— У меня есть только одно желание, но я не собираюсь говорить о нем. Тем более вам!
