Огонь в темной ночи | страница 35
— Привет, Ланселот! Как там поживает твой Грааль?
— Тебя не было за обедом…
— Я на диете, разве не видишь? — И он залпом допил стакан молока, с шумом втянув последние капли. — Но это только чтобы унять жар моего деликатнейшего желудка. Да будет тебе известно, что теперь я обедаю в фешенебельных ресторанах, в обществе художников…
— Отбрось дешевый цинизм, Зе Мария. Почему ты не приходишь обедать?
— Я хочу дать немного отдохнуть своей язве, да и вообще никому до этого нет дела. — Он бросил в тарелку несколько монет и слез с табурета. Потом вывернул карманы, очистив их от ненужных бумаг, и выскреб остатки табака. Лицо Жулио исказилось, шрам на лбу покраснел.
— Я могу одолжить тебе денег.
— У тебя что, лишние? — дерзко осведомился Зе Мария.
— Сядем вон туда, поговорим. — Они расположились за угловым столиком, и Жулио продолжал: — Возьми у меня в долг, Зе Мария. Отбрось эту буржуйскую щепетильность. Ты можешь без угрызений совести принять деньги, которые мне присылают из дома. Все равно они заработаны нечестным путем… — В глазах Зе Марии, прятавшихся за густыми бровями, мелькнуло удивление. — Да, повторяю, они заработаны нечестным путем. Мой отец посылает других под выстрелы, а себе забирает самые лакомые кусочки.
Зе Мария колебался, он и сам не сумел бы толком объяснить почему. В искренности признаний Жулио ему почудилось самодовольство, задевающее его чувствительность. Словно Жулио разрушил некие непреложные истины, которые Зе Мария страстно желал сохранить в неприкосновенности, и теперь он тоже оказался презренным отступником.
— Спасибо тебе за доброту, но сегодня вечером мне должен прийти перевод. Впрочем, сеньор Лусио оказал мне великую честь, сокращая раз за разом мою долю. Да и желудку полезно, когда обуздывают его неумеренный аппетит. Кстати, от твоих сигарет тоже несет контрабандой? — Жулио протянул ему пачку. — Я возьму несколько штук, если не возражаешь. Гм! Они и впрямь пахнут порохом, пахнут границей. Ладно, оставлю тебя одного, порадуйся и погордись, что ты был со мной таким щедрым.
Жулио решил хоть что-то сказать, чтобы скрыть свое разочарование.
— Приходи скорей на собрание.
— Там понадобятся мои кулаки вместо аргументов?
— Как знать.
Жулио снова подсел к Абилио. Он понимал, что юноша чувствует себя отщепенцем, и эта мысль окончательно испортила ему настроение.
— Прости, мне необходимо было поговорить наедине с Зе. Марией.
Этого извинения оказалось достаточно, чтобы у Абилио стало легко на душе. И взволнованно, с влажными от благодарности глазами он сказал: