Потом Абилио отдали в лицей. Подруги тетки всюду кричали, что это еще одна трогающая до слез милость. Он так часто слышал в применении к себе слово «милость», что уже устал его ненавидеть. Но перспектива учения в лицее несла с собой смутную надежду на освобождение. И все же первый день занятий привел Абилио в уныние. Тетка сопровождала его в лицей разряженная в пух и прах, в черной шляпке с двумя гусиными перьями и бархоткой на шее. Она несла сверточек с завтраком, а Абилио кожаную папку. Лицеисты на школьном дворе бегали взапуски и тузили друг друга, как чертенята. Абилио ужаснулся при мысли о том, что в последующие дни, без поддержки тетки, он окажется один на один с этими дикарями. А он-то всегда воображал, будто ученики лицея сидят на скамейке с книгой в руках и ведут себя сдержанно, с достоинством. Абилио был разочарован, напуган.
Тетка развернула завтрак, громко шелестя бумагой, вероятно желая подчеркнуть, что она не поскупилась на расходы для любимого племянника, и сразу их окружили будущие товарищи Абилио, любопытные и насмешливые. Он-то отлично понял их иронию.
Впрочем, соученики ему не докучали. Абилио не вызывал у них интереса. Они делали вид, будто не замечают присутствия этого зануды. Именно презрению лицеистов он был обязан тому, что у него появился друг. Он был высокого роста; морщинки, точно у старика, сочетались у него с улыбкой вечной юности. Приятель Абилио носил брюки со штрипками и явно принадлежавшие прежде другому хозяину ботинки — достаточные причины, чтобы подросток чувствовал себя униженным, и, возможно, поэтому ему нравилось оказывать покровительство своему робкому товарищу. Лицеисты гордились профессиями отцов, преувеличивая всякий раз, едва представлялась возможность, общественную значимость своей семьи. Один из них всем уши прожужжал, что он сын командира полка, и поджидал отца у выхода из казармы, чтобы все видели, как почтительны с ним солдаты и офицеры. Но друг Абилио откровенно признался, что его отец занимается контрабандной торговлей табаком. Этого парня прозвали Телеграфным столбом, потому что он был очень высокий. Он научил Абилио играть в берлинде[5] и показал ему основные приемы фехтования, чтобы тот мог защищаться от деревянных рапир лицеистов. Исторические романы с дуэлями на каждой странице были тогда в большой моде. Так как Телеграфный столб жил в том же квартале, что и Абилио, над резиденцией пожарной команды, домой они возвращались вместе. Абилио полюбил бродить по городу, когда их раньше отпускали с уроков, и совать нос повсюду, где Телеграфный столб находил повод напроказничать. Тетка переписала у него расписание занятий и контролировала каждый час, но отмену уроков она, разумеется, не могла предвидеть. И Абилио все сильнее увлекался этой новой жизнью.
