Бленск. А, вы здесь!.. Я спросил у господина Мюллера, он сказал мне, что вы на концерте, а я ему сказал «мадам Мильштейн никогда не ходит на концерты в Статтен» — вы отдыхали?
Эмма. Я почитала у себя в комнате… Играйте, играйте, не прерывайте ваш скрэббл… (Она уютно устраивается в кресле, раскрывает «Трибюн» и принимается за кроссворд).
Курт Бленск неохотно возвращается к своей игре. Пауза.
Эмма. Вы должны знать, швейцарский философ на «С»…
Бленск. На «С»… Сколько букв?
Эмма. Восемь.
Бленск. Швейцарский философ на «С»…
Эмма. У вас в Швейцарии есть какие-нибудь философы?
Бленск. Конечно у нас в Швейцарии есть философы. Почему же им не быть?
Эмма. Кто?
Бленск. Кто?…
Эмма. Так кто?
Бленск. О! Это удивительно! У вас просто дар сбивать меня с толку…
Эмма. Один у вас точно есть.
Бленск. Кто?
Эмма. Кто-то на «С». Скажите, господин Бленск, а вы не поправились? Мне кажется, вы поправились.
Бленск. Когда?
Эмма. В последнее время. В последние несколько дней.
Бленск. Да?
Эмма. Разве нет?
Бленск. Я не заметил…
Эмма. А вы что, не взвешиваетесь?
Бленск. Взвешиваюсь…
Эмма. Весы врут, они сбесились, вы можете себе представить, что я набрала три килограмма, меньше чем за неделю…
Бленск. Да-а, это как-то…
Эмма. Это просто абсурд. Я знаю, что много ем, но в конце концов, как же на отдыхе, и не есть? В этой гостинице нас пичкают. Конечно, у них только мы и остались, им надо расходовать продукты. Вы тоже поправились, взвесьтесь-взвесьтесь, вы раздобрели, я вижу.
Курт Бленск беспокойно себя осматривает.
Эмма(надевая снова очки и возвращаясь к кроссворду). Ну так, что, мне кажется мы забыли об этом философе.
Бленск. Нет-нет. Дайте же мне сосредоточиться.
Эмма. Вот-вот. Сосредоточьтесь.
Небольшая пауза. Появляется Авнер. В брюках, блейзере и пальто. Он садится на ступеньку, ведущую в сад, и смотрит на ночной пейзаж.
Авнер. Пятьсот шестнадцатый и Квинтет для кларнета. Ты — дура.
Эмма. Каждому — свое, малыш. А где все остальные?
Авнер. Пошли переодеваться.
Пауза.
Эмма. Ты не должен в таком тоне говорить о своем сыне.
Авнер. А что я сказал?
Эмма. Ты не должен говорить неизвестно кому, что у него нет никаких талантов, и вообще, откуда ты знаешь?
Авнер. Это очевидно.
Эмма. Так не говорят о своих детях.
Авнер. У него нет никакого таланта, ничего, ноль, а он жаждет стать писателем, не плакать же по этому поводу.
Эмма. По крайней мере, веди себя сдержанно. Не делай из этого сюжет для шуток.
Авнер(с притворно виноватым видом)
