Вышла на крыльцо мама Ергуша — посмотреть, что случилось.
— Ох и разбойник у вас сын! — тонким голосом закричала одна старушка. — Лучше надо воспитывать!..
Они ушли, мостки опустели.
Мама взошла на них, осмотрела, покачала головой. Потом подошла к сараю, заглянула туда и тихо, серьезно сказала:
— Плохо ты сделал, Ергуш. Старых людей не уважаешь.
И вернулась на кухню.
Ергуш сразу перестал смеяться. Опечалился. Пробрался он в кухню — виноватый и молчаливый. Смешно ему было и грустно. Хотелось и плакать и смеяться. Что-то давило его. Чтоб наказать себя, он весь день просидел в углу и не обедал.
Весеннее солнце водило большой хоровод. Весело сверкало оно золотым огнем. Лучи его несколько дней плясали по снегу.
Снег не выдержал такой пляски. Растаял, впитался в землю. Проснулись одуванчики, развернули свои шапочки. Тысячи их было. Озирались — что-то творится в мире? Потряхивали желтенькими хохолками, наряжались в зеленые кафтанчики листьев. Над Прегибиной из крутого склона с силой забил источник. Вода вырывалась фонтаном, бормотала, пела. Была она белая, как мрамор. Наверное, долго бродила в глубоких недрах земли и теперь радовалась солнышку.
Ергуш взял Рудко за руку, перенес сбоку загородки — над самой водой — на Гать. Гать была вся желтая, как один огромный одуванчик, величиной в десять дворов. Зеленоватая вода обтекала ее, торопясь в неведомые края. Котел шумел как бешеный. Вода падала в него с высокого порога, бесновалась, кружилась в белой пене. Брызгами обдавала берега, мочила новенькие зонтики мать-и-мачехи и лопухов.
Выше Котла висел над речкой узенький мостик. Ергуш до сих пор и не знал о нем. Куда ведет он, кто по нему ходит?
Схватил он Рудко крепко за руку, повел по мостику, крича:
— Не гляди в воду! — За шумом воды его почти не было слышно. — Гляди под ноги, тогда голова не закружится!
Вода скользила под мостком, быстрая, гладкая, как полоса зеленого шелка.
Направо, меж садовых деревьев, вела тропинка. По ней ходили Ергуш со Штефаном зимой на Волярку. Тогда был сильный мороз, на Волярке лежал глубокий снег. Котел замерз, и снегу на нем было по колено. Теперь тут всё иначе. Под деревьями журчит вода, трава пробивается из-под прошлогодних листьев.
Слева от тропинки чернела рассыпчатая земля — пашня. Земля уже подсохла, ждет пахарей. Если идти вдоль речки, вверх по течению, — придешь к домам, а между ними теплые проулки и целые стайки мальчишек…
Ергуш смотрел в ту сторону, приставив ладонь козырьком к глазам. Разглядел за пашнями низкий вербняк, в вербняке мелькают темные фигуры. Ноги у них от колен и ниже белые — босиком ходят.
