— Но члены королевской семьи не женятся на простолюдинах.
— Брак с другими королевскими особами укреплял власть королевства в давние века, сегодня он помогает поддерживать иллюзию чистоты родословной. Я не согласен, что родословная может предложить мне единственную женщину, так что Роза Винчестер, ты выйдешь за меня замуж?
И от его слов, я превращаюсь в дерево, даже не в состоянии вздохнуть.
— Ради нашего ребенка, — добавляет он, — я знаю, что ты сомневаешься в моей искренности и желании участвовать в жизни моего ребенка, но я хочу стать настоящим отцом для него или нее. Это очень важно для меня. — Он смотрит мне прямо в глаза. — Я готов признать первым, что был не готов остепениться, но сейчас уже думаю, что в большей степени обманывал себя. Притворялся, что готов жить такой жизнью — идеальной, как мне тогда казалось. И если приглядеться внимательно, то это была полностью гедонистическая жизнь, одна безостановочная вечеринка. Из одной страны я переезжал в другую, только с одной целью, чтобы получить еще больше удовольствия, но я чувствовал, что не получал того удовлетворения, которое так хотел. В конце концов, тела и все эти жаркие ночи, веселые вечеринки стали бессмысленными. Сейчас я полностью уверен, что не упускаю ничего. Прямо в данный момент на яхте в Монте-Карло проходит потрясающая вечеринка, но ни одна моя клеточка не желает попасть туда, не желает оторваться от тебя.
— Я…
— Мы могли бы отлично жить вместе.
— Уверена, что могли бы, но…
— Нет никаких «но». Жизнь будем такой, какой мы ее сделаем.
— Ну… это такой шок. В смысле, мне хочется себя ущипнуть, чтобы точно понять, что я не сплю. Мне казалось, когда мне предложили работу в журнале, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но это! Я не могу в это поверить. Ты принц, и я ношу королевского ребенка! Это слишком невероятно. Это почти как сказка.
Он становится более серьезным.
— Поверь мне, это вряд ли похоже на сказку. Конечно, у нас есть свои традиции, но при всей помпезности и обстоятельствах мы также, как и все люди, ходим в туалет.
— Ходите в туалет, — глупо повторяю я.
Он опять широко улыбается.
— Боюсь, что да.
Я ничего не могу с собой поделать, но готова истерически рассмеяться над его замечанием.
— Когда любой человек думает о короле и королеве, он никогда не представляет их сидящими на унитазе.
— Ты что-то имеешься против унитазов, а?
И внезапно я начинаю смеяться, не в состоянии остановиться.
Он присоединяется ко мне.
