– Мистер Стенфорд и я, мы вместе осмотрели тело Ломбарди. Сомнений не оставалось: он был мертв – весь череп разворочен...
– Протестую!
– Да, да. Мы знаем, – тут же отреагировал Дерик. – Не коронер. Принимается. Давайте двигаться дальше, джентльмены.
– Так, что вы сделали дальше?
– Я потребовал, чтобы обвиняемая была взята под стражу.
– Она оказала сопротивление?
– Ну... Она... не совсем шла навстречу... Конечно, мы привыкли справляться с подобными ситуациями.
"Да уж, конечно. Но ты на самом деле не ответил на заданный вопрос, не так ли? Хотя сумел у всех оставить ясное впечатление того, что она оказала при аресте сопротивление".
– Я обыскал ее, потом надел наручники. Вот тогда-то она и сделала свое заявление.
Мольтке изобразил на лице удивление – опять игра для присяжных:
– Заявление? Какое заявление?
– Она сказала, и это были ее собственные слова: "Я его убила".
– Вы уверены в том, что она именно так сказала?
– Совершенно уверен.
– И вы ничем не спровоцировали подобное заявление?
– Нет, я этого не делал. – Он повернулся лицом к присяжным. – У меня не было на то времени. Честно говоря, было совершенно очевидно, что она его убила. Мне не нужно было ее признание. Она добровольно его сделала.
– Протестую, ваша честь!
– Хорошо, ваша честь, – сказал Мольтке. – Я снимаю последнюю фразу. Вы можете назвать другие доказательства вины мисс Макколл?
– Да. Только на прошлой неделе...
– Я опять протестую, – заявил Бен. – Это касается моего ходатайства по поводу событий прошлой недели.
– Мистер Эбшайр был лично вовлечен в расследование инцидента, происшедшего на прошлой неделе?
– Нет, – признал Мольтке, – не был.
– Тогда лучше, если он не будет давать о нем показания, – вставил Дерик. Он все время боролся с собой, стараясь действовать в духе правил.
– Согласен, ваша честь. У меня больше нет пока вопросов, ваша честь.
– Прекрасно. И разрешите вас поблагодарить, мистер обвинитель, за ваш краткий, четкий допрос свидетеля. Могу только надеяться, что адвокат защиты будет солидарен с вами.
Бен повторил все пункты, на которых он делал акцент во время предварительного слушания: на том, что Эбшайр не видел Кристину, державшую в руке пистолет, что он не нашел у нее наркотиков и в квартире Ломбарди – тоже, что у нее не было найдено личного оружия. Но ему было ясно: присяжным Эбшайр понравился.
– Итак, вы не нашли никакого оружия у моей клиентки, правильно? – Бен старался сделать образ Кристины более человечным, приблизить ее к присяжным как реального человека. Он все время называл ее по имени, а не по фамилии, а к свидетелям обвинения обращался только по фамилии.
