— Может, хватит уже мечтать? — жестко спросил Лумумба. — Ты до сих пор не поняла, что жизнь — это не воздушные замки.
— А ты всё такой же приземленный прагматик, — казалось, они продолжают какой-то давний, но неоконченный спор. — И веришь только в то, что можно пощупать.
— Разумеется. И считаю, что убийца, кто бы он ни был, должен быть наказан. И… — тон и взгляд его смягчился, — Очевидно же, что это не ты. Кому-то выгодна твоя смерть, ты это знаешь. Кому?
На лестнице вновь появился охранник. Он выглядел почти виновато, но, громко позвенев ключами, сказал:
— Свидание окончено.
Убрав руки от решетки, Ольга отступила вглубь комнаты.
— Я буду писать до самого конца, — сказала она. — Хвала судьбе, этого мне делать не запрещают. Ты должен обязательно дождаться казни, — она напряженно смотрела на Лумумбу. — И потом обязательно забери бумаги. Это — твоя миссия. Я тебя позвала именно за этим. Не подведи хотя бы на этот раз, — резко отвернувшись, она вновь подошла к столу и раскрыла тетрадь.
— Я тебя вытащу, — крикнул ей в спину Лумумба. — Слышишь, Оля! Не сдавайся. Даже не думай о казни. Я вытащу тебя не смотря ни на что.
Она даже не повернулась. Охранник молча указал дулом автомата на лестницу.
Оттерев лица и приняв свой обычный облик, мы шли по улице. Бвана был тих и задумчив, я тоже молчал: как-то не очень всё складывается… Одна Машка вела себя как обычно. Независимо задрав нос, вертела головой, изучая вывески, разглядывала прохожих, прыгала на одной ножке по камушкам мостовой…
— И почему вы разошлись? — спросила вдруг она, заглянув в лицо Лумумбе.
— Оля считала меня неромантичным, — коротко буркнул бвана. Но потом вздохнул, и пояснил. — Пятнадцать лет назад, сразу после Распыления, мне казалось более важным помочь людям обустроиться в новом мире. Защитить, наладить поступление продуктов. Отыскать брошенных детей, изъять из обращения запасы Пыльцы… А ей… Не только ей, но многим магам, хотелось строить будущее. Своё, магическое будущее. И они с пылом и жаром, отбросив, как им казалось, всё лишнее, принялись его строить.
— И как? Получилось? — спросила Машка.
— Кое-что получилось. Открыть академию, например.
— А вам — агентство борьбы с маганомалиями? Оказались по разные стороны баррикад, значит. — ехидно заметила Машка.
— Это потому что надо защищать людей от всяких горе-мечтателей. — встал я на защиту бваны.
Смахнув пыль с лица и волос, переодевшись, он вроде бы стал тем самым учителем, которого я знал и любил. Но что-то изменилось. То ли волосы серебрились больше обычного, то ли у глаз образовалось несколько новых морщинок…
