Специалисты по неврологии, в свою очередь, зафиксировали определенные изменения в мозговой активности, сопровождающие состояние потока. Электрические импульсы мозга всегда имеют форму волны. Нормальное состояние сознания характеризуется высокой частотой бета-ритма. В состоянии потока частота ритма понижается до пороговых значений между низкочастотным бета- и тета-ритмами. Поток также вызывает резкое понижение активности в префронтальной коре – той части мозга, которая отвечает за анализ наших действий и которая включает также упомянутую ранее дорсолатеральную префронтальную кору – нашего внутреннего критика. На молекулярном уровне в состоянии потока высвобождается большое количество нейромедиаторов, или молекул-посланников[41]. Среди них есть и норэпинефрины, усиливающие ментальную фокусировку, и эндорфины, источник знаменитой «эйфории бегуна».
Нам нет необходимости фиксировать электрическую активность мозга или уровень нейромедиаторов, чтобы понять, что атлет находится в состоянии потока. Его достаточно просто спросить. Спортсмены обычно рассказывают, что ощущают единение с собственными усилиями, – именно это чувствовала Сири Линдли на чемпионате мира по триатлону 2001 года. Восприятие усилий в состоянии потока не исчезает. Тяжелый труд все равно ощущается как тяжелый труд, однако само это ощущение приносит радость способом, не поддающимся словесному описанию.
Ряд исследований подтверждают предположение, что чем сильнее поток, ощущаемый атлетом во время испытаний на выносливость, тем лучше его результаты. Одно из таких исследований было предпринято в 2012 году Аланом Сент-Клером Гибсоном и его коллегами и опубликовано в International Journal of Sports Physiology and Performance. Восьми тренированным велогонщикам предложили провести на тренажерах два 20-километровых заезда на время, с некоторым временным интервалом между ними. Трудно было ожидать, что кто-то из них пройдет одно и то же расстояние в точности за одно и то же время. Так и получилось. Одни показали немного лучший результат в первом заезде, другие – во втором. Во время каждого из заездов Гибсон с коллегами собирали физиологические и психологические данные с целью понять, почему велогонщики показали лучшие результаты в тех заездах, где ехали быстрее. Их физиологические показатели не свидетельствовали о сколько-нибудь заметной разнице. Однако все до единого упорно указывали на более высокий уровень положительных эмоций – то самое состояние потока – в своих лучших заездах.
