Теперь мы вернемся в зал суда.
Это не моя (наша) вина
Диссоциативное расстройство идентичности связано с самой сущностью ответственности. Мы предпочитаем думать, что обладаем единой связной самостью с ее испытаниями и страданиями, изменчивостью и текучестью. Но даже в те дни, когда я не очень довольна собой, у меня остаются прежние отпечатки пальцев, прежняя ДНК и прежние водительские права, а также (приблизительно) те же морально-этические принципы. Сегодня я считаю себя ответственной за то, что сделала вчера, и я уверена, что завтра возьму на себя ответственность за то, что сделаю сегодня, независимо от того, как сильно изменится мой характер. Если бы юридическая ответственность оценивалась по-другому, то я могла бы сегодня ограбить десяток банков, за ночь изменить характер, а затем полной грудью вдохнуть утренний воздух, зная, что моя новая личность гарантирует избавление от наказания. Возможно, смирение вознаграждается за возрождение характера, но оно не освобождает от вины.
Эти принципы, однако, оказались под угрозой, когда в семидесятые и восьмидесятые годы стали массово выявляться случаи диссоциативных расстройств идентичности. Надо ли относиться к альтер-эго как к самостоятельным личностям, или личность – это всего лишь одна из граней неизменной идентичности? Почему одна личность должна расплачиваться за преступление, совершенное другой личностью? Должны ли разные идентичности клясться отдельно и отдельно подвергаться допросу? С этими проблемами столкнулся суд в Висконсине во время процесса по делу об изнасиловании. В июне 1990 года Марк Петерсон, двадцатидевятилетний служащий продуктового магазина, был обвинен в изнасиловании двадцатишестилетней Сары на переднем сиденье автомобиля в муниципальном парке. Точнее, Петерсон был обвинен в изнасиловании одной из двадцати одной личности, и имя этой личности – Дженнифер (в возрасте двадцати лет), в присутствии свидетельницы, еще одной испостаси Сары – Эмили (в возрасте шести лет).
Саре был поставлен диагноз расщепления личности, как тогда называли диссоциативное расстройство, всего за четыре месяца до суда. Сара показала, что Петерсон встретился с ними в кофейне за несколько часов до происшествия, куда он преднамеренно пригласил наивную Дженнифер, зная, что она согласится на секс с ним.
«Эта шестилетка вдруг появилась, когда я занимался любовью с Дженнифер» – признался Петерсон. Позже он добавил: «Я от имени Дженнифер попросил Эмили забыть все, что она видела, потому что все это касалось только меня и Дженнифер».
