К вечеру я была как рыба, которую выпотрошили, хотя телефон разрывался от звонков. Приятно, что звонили незнакомые люди, которых этот Нюма тоже ограбил, но было два звонка от неизвестных, которые обозвали меня антисемиткой и мамой еврейского выродка. Но ты не волнуйся, я им так ответила, что они сразу вспомнили Россию, Украину и одесский ОВИР.
Вот такие новости, сынок! Благодаря маме ты стал очень популярным человеком в Израиле, поэтому очень тебя прошу не вошкаться в своем задрипанном Киеве и приехать побыстрее к нам. Маня сказала, что популярность – это такой капитал, который надо срочно конвертировать в шекели.
Не хотела писать, но так уж и быть! Я очень на тебя обижена, что ты не ответил на мой вопрос о кастрюльке с цветочками, которая лежит на антресолях. По-моему, мама не заслужила такого к ней отношения. Подумай над своим поведением. А вот я не забыла твой вопрос про папиного дедушку Симху Либермана. О, это был очень известный человек в Киеве! У него были сахарные заводы, а в Липках до сих пор стоит его особняк. Кажется, там сидят писатели, если их еще не выселили. Твой покойный папа по секрету рассказывал, что в доме Симхи есть волшебная комната, в которой раздвигается потолок и можно ночью смотреть на небо. Дед Симха был очень странный, но религиозный человек и любил разговаривать с Богом напрямую. Это не мешало ему давать деньги на революцию, за что большевики потом его расстреляли.
Больше писать не могу. Устала, и твой Алик стоит над душой.
Целую тебя, твоя мама, которая еще на что-то надеется, или нет?
Письмо Семена Львовича Либермана Двойре Соломоновне Либерман
Дорогая мамочка!
Алик поступил порядочно и сразу из Борисполя приехал ко мне, чтобы передать твое письмо, а потом уже поехал в город по своим гешефтам. Обещал заехать завтра, чтобы забрать ответ, который я сейчас пишу. Конечно, я бы и сам подъехал с письмом по любому адресу, но я не могу оставить Тараса Григорьевича.
А теперь о главном. Мама, я тебя умоляю: возьми у Тани адрес адвоката Гринберга и устрой ему вырванные годы, как ты это умеешь! А Тане скажи, что развод я не дам и точка! И еще. Прекрати давать интервью и вообще общаться с журналистами. Я понимаю, что ты хочешь быть в центре внимания, но, пожалуйста, больше ни слова обо мне и о том, чем я занимаюсь. И не трогай, пожалуйста, Нюму Зусмана, если хочешь прожить остаток дней в спокойствии. Всех, кто ему не нравится, этот штымп вносит в списки врагов сионизма. Ты потом можешь встать у Стены Плача и рыдать, что ты не враг и не верблюд, но это тебе не поможет. На тебе уже клеймо. Таких, как он, называют профессиональными евреями. Они потеют от собственной значимости и уверяют весь мир, что именно они отвечают за все еврейские проблемы на свете. Это их бизнес, и ничего с этим не поделаешь. Утешает одно: еврейская нация настолько закалена всяческими бедами и трагедиями, что может позволить себе мерзавцев довольно крупного калибра.
