Дневник Т. Г. Шевченко
16 февраля 2014 года (продолжение)
Прекрасно позавтракал. Семен Львович проснулся в хорошем расположении духа, много шутил, рассказывая о предметах, коих в квартире великое множество. Я помог ему вымыть посуду, после чего он прощупал мой пульс, заставил показать язык и остался доволен. Да я и сам чувствую, как с каждым часом бодрость наполняет мое тело, словно в кровеносные сосуды кто-то впрыснул шампанского. Затем мой хозяин спросил, что я читал перед сном. Я поведал о дневнике, излив негодование, которое стал испытывать к издателям, опубликовавшим сии записки. Это его позабавило, хотя он и произнес весьма дурную фразу: «Каждый зарабатывает как может». Затем Семен Львович сообщил, что должен отлучиться на службу, а мне велел сидеть тихо, не открывать дверь и, Боже упаси, не трогать штуковину, которая иногда пугает меня, заливаясь, как соловей, нежными трелями.
Подойдя к окну, я стал наблюдать за жизнью двора. На лавке у подъезда, несмотря на холод, сидели две бабы, с которыми Семен Львович вежливо раскланялся. Затем моего хозяина остановил человек с лопатой, вероятно, дворник. Бурно жестикулируя, он что-то обьяснял или просил на водку, после чего мой хозяин достал из кармана деньги и отдал дворнику, который приятельски похлопал его по плечу. В прошлой жизни мне не приходилось наблюдать подобных проявлений простоты и дружелюбия в отношениях разных сословий, и я с трудом подавил в себе желание нарушить слово и выйти во двор, чтобы наконец отвести душу в разговорах с земляками. Но мой благодетель мог осерчать, а мне вовсе не хотелось доставить ему огорчение.
Я вернулся в свою комнату и, устроившись поудобнее на своем ложе, решил посвятить нынешний день чтению, поскольку меня заинтересовала стопка книг, которую обо мне написал некто Вруневский. Книг довольно много, поболее чем я сам насочинял, и весьма лестно, что моя скромная персона заставила этого человека со странной для литературного критика фамилией посвятить свою жизнь изучению творчества бедного Тараса.
Письмо С. Л. Либермана жене, Эстер-Тане Либерман
Дорогая Эстер!
Мне очень понравилось твое новое имя, хотя в мыслях я продолжаю обращаться к тебе как к Татьяне. Тревожит лишь обстоятельство, что человек, меняющий имя, меняет и свою судьбу. Надеюсь, она будет благосклонна к тебе, тем более что у пушкинской Татьяны с Онегиным вышло все не так, как задумал Александр Сергеевич. Что светил этому возвышенному существу брак с пустозвоном и бездельником Онегиным? Ровным счетом ничего. Шуры-муры всегда заканчиваются плохо, поэтому поэт не стал опошлять свое перо мезальянсом. Но зачем он убил Ленского?! Странный народ эти сочинители! Никакой логики, никакого уважения к семейным ценностям!
