– Не-ет.
– А про книги?
Тут хватает отрицательного движения головой.
Я догадываюсь:
– Она вообще не делилась ни с кем, что ли? Только тему сообщала?
Положительный кивок. Я пробую его расшевелить:
– Что вы можете сказать об Ольге как ее руководитель? Понимаете, нам необходима психологическая характеристика, чтобы лучше понять кое-какие ее поступки...
Но не тут-то было. После паузы мне выдается:
– Умна. Взбалмошна. Инициативна. Азартна. – Короткое раздумье и: – Потребность лезть в драку по поводу и без.
Мне начинает казаться, что я веду беседу не с человеком, а с ЭВМ. И тогда я решаю поиграть с ним в детскую игру: “да” и “нет” не говорите. Вынудить его давать мне по возможности развернутые ответы.
– О чем Ольга писала в своем “дневнике”?
– Обо всем. На то и дневник.
– Говорят, она зачитывала иногда оттуда куски. О чем или о ком они были?
– О тех, кому зачитывала.
– Например?
Свершилось чудо: волосяные заросли расползлись на мгновение не для того, чтобы пропустить на поверхность очередное скупое слово. Кажется, то была улыбка! Потом последовал текст:
– “Слава Чиж – унылый оптимист. Когда Чиж берется за дело, он наносит ему пользу”.
– Про кого еще она могла там написать?
– Про всех, с кем общалась.
Тут я, наконец, понял, что мне все равно его не переговорить, и пошел в лобовую атаку:
– У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, кто мог взять рукопись из сейфа?
Меньше всего на свете я рассчитывал получить однозначный ответ. Но получил:
– Есть.
На некоторое время я тоже потерял возможность складно говорить. Мы оба молчали, наверное, целую минуту. Потом я в манере Чижа, чтоб не дай Бог не спугнуть, коротко спросил:
– Кто?
И тут впервые за всю нашу беседу услышал развернутую фразу.
Глядя на Чижа, я вспомнил старинный английский анекдот про мальчика, которого до двенадцати лет считали немым, покуда однажды за обедом он не сказал: “Бифштекс пережарен”. Когда же его спросили, почему он молчал до сих пор, мальчик ответил: “До сих пор все было в порядке”. В дальнейшем я нашел не одно подтверждение тому, что малоразговорчивость заведующего отделом писем прямо соотносится с темой разговора. Если Чиж считает, что ему есть что сказать, он не молчит. Мы славно с ним побеседовали на кое-какие актуальные для меня темы и даже разработали небольшой план, который предполагалось осуществить в ближайшее время.
Проходя по коридору, я задержался перед портретом Ольги Троепольской в черной рамке. Почему-то коллеги-журналисты выбрали снимок, на котором Ольга улыбалась, почти смеялась. Я стоял, вглядываясь в ее лицо, и внезапно осознал, что она перестала быть просто объектом моих профессиональных действий. Что я хочу найти ее как можно скорее не только потому, что этого требуют мои обязанности...
