Все это я, конечно, понимал и раньше, но не так ясно. Сейчас идет расплата за самоуверенность первых лет работы, за телячий оптимизм и бурные надежды, головокружение от вдруг распахнувшихся далей. Нет ничего страшнее, чем понять: ты уже достиг предела своих возможностей, а ничего изменить так и не удалось.
Посмотрела бы, сколько приходится возиться, пока сделаешь микропротезик! Смотреть, правда, трудновато: в операционной закрываются ставни, чтобы под микроскопом было лучше видно операционное поле (не очень-то подходящее слово для пространства в пять квадратных миллиметров). Попотеешь часа три, и, если повезет, кусочек ткани, взятый из хряща, или тефлоновый поршенек встанет на место, через недельку снимем повязку, и — «Ау?» — «Ау!».
Года полтора назад полковник Котя сделал одной женщине такую операцию. Сперва она прибегала его поздравлять, а недавно пришла с плачем. Вышла на работу — начались головные боли. До этого она почти не слышала грохота машин у себя в цехе. Теперь же — «как в голове стучит!». Сошлись на том, что будет затыкать уши кусочками поролона. Заодно Котя настоял, чтобы всем работницам в цехе выдали «беруши» (знаешь: такие мягкие затычки для ушей). Могут потратить сто тысяч на цветомузыку в заводской столовой, а с самыми простыми вещами — загвоздка. Вот и балансируйте.
Иногда полковник Котя так и говорит на пятиминутках: «С утра возьмем на стол гайморит из второй палаты, он обещал достать сухую штукатурку. После обеда надо посмотреть Нестерова, хронический отит с подозрением на кафель». Когда в отделение попадает какая-нибудь строительная шишка, то Котя переселяется к нам в ординаторскую, а его кабинет превращается в палату «люкс»: телевизор, круглосуточный пропуск родных, персональная медсестра Лера. У нее появляются новые французские духи, а у нас — что-нибудь из стройматериалов.
Нынешний же ремонт затеялся так. На конференцию по слуховосстановительной хирургии должен приехать какой-то знаменитый английский профессор. Его пытались сплавить в образцовую клинику, знаешь: «полы паркетные, врачи анкетные». Но он попросился куда попроще. Хочет, видите ли, постоять у операционного стола в самой заурядной больнице. Стой, стой! Под твой приезд мы выбьем второй аппарат для наркоза и новое постельное белье в палаты.
Опять я не уложился в обещанные две страницы. Можешь в следующий раз удержать у меня страничку из жалованья.
* * *
Здравствуй, и спасибо за фотографию!
