Слушай, Дашка, ты мои полсотни отдашь к понедельнику? Не можешь, подожду. Перехвачу у кого-нибудь во дворе. Просто чтоб я знала: да — да, нет — нет. Или вот что: продай мне свое колечко. А, Даш? Сильно оно мне понравилось! Что значит: «берите»! Камушек небольшой, но вполне. Ничего ты мне не обязана! То наши бабские дела, а это деньги. Рублей сто оно тянет, да? За мной будет еще полтинник. Отдам с получки, ладно? Ну, спасибо, У меня скоро день рождения, захотелось себя побаловать, больше некому. К этому колечку у меня как раз есть сережки. Володькин подарок. Это когда я Анжелку родила. За сына он получше приготовил, с бриллиантиками. Я не взяла, Вернее, взяла, но продала. Когда я с Володькой жила, была совсем без понятия, где базар. Он то привезет продуктов из колхоза, где они строили, то Кольку сгоняет на рынок. Мне вроде бы и легче, но иногда и самой охота сходить, потолкаться, выбрать. Опять же — зелень: ни один мужик не выберет путевую зелень! Нет, заладил: «Жене Савостина нечего шляться по базарам!» И с работы меня забрал: мол, прокормлю и так. Когда мы с ним разбежались, я сразу пошла на старое место, на автобазу. Никто мне слова не сказал, вроде и не уходила. Наоборот, ребята еще и выручали, они же возят продукты; кто подбросит хлеба, кто кило сосисок, прямо с мясокомбината. Ты-то, небось, еще без понятия, как деньги зарабатывать! Стипендия — это тебе на булавки. А Анжелка уже заработала рубчик. Недавно пошла к подружке своей, Катеньке. Там гости были, цветов нанесли. Девчонки сидели, уроки готовили. Вдруг — нету их! Время позднее, на дворе метет. Искали, искали, нашли на углу: цветы продавали! Толкали их по пять копеек за цветок. Это в феврале-то! Рубля на три мелочи уже наварили. Анжелка говорит: «Хотела тебе на подарок заработать и себе на жвачку!» Хорошо, хоть не врет. То есть врет, но так, фантазирует. Как я в детстве.
Это еще кто? Раз, два, три… И главврач с ними. Ну-ка, Даша, двинули отсюда! Быстро! Что, что: комиссия! Анета говорила, что вот-вот они нагрянут. Внезапная проверка. Потому я и хотела проскочить пораньше. Бедные эти врачи. Их комиссии дергают, они дергают нас, так оно и идет. Знаешь анекдот про уши? Приходит больной к врачу. «Доктор, у меня поясница болит». А тот: «Зайдите завтра, будет операционный день, я вам отрежу уши». — «Доктор, у меня же поясница!» — «Ну, как хотите». Пошел к терапевту, тот все пишет, пишет. «Доктор, поясница болит, а хирург говорит, что надо уши отрезать. Что мне делать?» Терапевт пишет, качает головой: «Ох уж эти хирурги, им бы только резать! Нате рецепт, выпейте эти таблетки, уши сами отпадут». Чего не смеешься? Брось! Зайдешь, тогда и переживай. А сейчас живи. Вспоминай, что у тебя было хорошего. Например, как ты с белобрысым познакомилась. В филармонии? Миша меня тоже часто водил, даже абонемент взял. Но долго слушать не могу, вспоминаю: то стирка, то в школу вызывают, Анжела подралась, она всех мальчишек колотит. Какая уж там музыка! У них учительница ничего, строгая. Но срывается. Они кого хочешь выведут! А она одна живет. Нервы. Я раз ей нашла жениха, второй, но на нее не угодишь. Сама-то не ахти, худенькая, бледная. Глаза, правда, ничего. И волосы шикарные, длинные, светлые, как у тебя. Она скрутит их кое-как, ну никакого вида! Мы однажды с ней разговорились, вот как с тобой, стояли вместе за курами. Где еще поговоришь, как не в очереди? В молодости она обожглась: он был женатый, а рожать она побоялась. Теперь жалеет. Я ей пару раз доставала машину — вывозить металлолом. А она с Анжелочкой часто занималась. И на продленке, и дома. Со временем не считается, это уж точно. Куда ей спешить: ни дома, ни семьи. Я ей посочувствую, она — мне, вот и полегчает. Ты тоже училкой будешь? У глухонемых? Тут и в нормальной школе надо столько нервов, а уж в глухонемой… Зарплата хоть побольше? И отпуск, наверно, тоже. Это сейчас, при родителях, тебе все нипочем, а как пойдешь работать, детей нарожаешь… За музыкальную школу семнадцать рэ, фигурное катание, новые сапоги дочке, шубу тоже надо новую, только успевай! Замужем, конечно, легче. Зато я сама себе хозяйка: хочу — песни пою, хочу — спать ложусь.
