– Обойдусь. – Он отстранился от стойки. – Спасибо… как вас зовут?
– Миранда.
– Спасибо, Миранда.
Стоило снова выйти на солнце, как чувство равновесия дало сбой, а назревающая головная боль подскочила на несколько делений, в нижний диапазон пыточной. Никакого уличного движения не было, так что он в нарушение правил просто пересек Главную и двинулся вдоль квартала к Пятой улице, миновав молодую мамашу с маленьким сыном, шепнувшим что-то вроде: «Мамуля, это он?»
Шикнув на сына, женщина встретилась с мужчиной взглядом, нахмурившись с извиняющимся видом, и сказала:
– Простите, он вовсе не хотел грубить.
На углу Пятой и Главной он вышел к фасаду двухэтажного старинного здания из бурого кирпича с надписью ПЕРВЫЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ БАНК ЗАПЛУТАВШИХ СОСЕН на двустворчатых стеклянных дверях. За углом здания виднелась телефонная будка рядом с переулком.
Доковыляв до нее во всю прыть, на какую сподобился, он закрылся в будке.
Таких тоненьких телефонных справочников он еще не видел. Стоя там, перелистывал его в надежде на какое-нибудь внезапное откровение, но все восемь страниц с несколькими сотнями имен – как, впрочем, и всё в этом городишке, – были лишены для него всякого смысла.
Выронив телефонную книгу, позволив ей болтаться на металлическом тросике, он прижался лбом к прохладному стеклу.
Наткнулся взглядом на клавиатуру.
И улыбнулся сладостному осознанию.
Я знаю свой домашний номер телефона.
Прежде чем снять трубку, настучал номер несколько раз для полной уверенности, и тот возникал под кончиками пальцев с механической отработанностью мышечной памяти.
Позвонит за счет абонента, уповая на бога, что дома кто-нибудь есть – подразумевая, что у него кто-нибудь есть. Конечно, ему придется назваться каким-нибудь именем, пусть хотя бы ненастоящим, но, может быть, его узнают по голосу и примут звонок.
Он снял трубку и поднес к уху.
Нацелил палец на «0».
Никакого гудка.
Несколько раз постучал по рычагу, но ничего не произошло.
Он сам изумился тому, насколько быстро накатила ярость. Грохнул трубку на рычаг – восходящий поток страха и злости, в поиске путей выхода взбухающий, как пламя. Отвел правую руку, собираясь врезать кулаком в стекло, и к черту костяшки, но боль в сломанных ребрах пронзила его навылет, обрушив скорчившимся на пол телефонной будки.
Теперь пульсация в основании черепа вздыбилась.
В глазах все раздвоилось, расплылось, а затем потемнело…
* * *
Когда он снова открыл глаза, будка была погружена в тень. Ухватившись за металлический тросик, прикрепленный к телефонной книжке, вскарабкался на ноги. Через грязное стекло увидел верхний сегмент солнца, соскальзывающего за скалистый гребень, ограждающий городок с запада.
