— Леокад…
Падая, госпожа Наттерер сильно ударилась головой о стену, едва не сорвав портьеру вместе с карнизом, увенчанным золотой короной. Ее сразу обступили любопытные дамы и, обмениваясь выразительными взглядами, с деланным сочувствием стали наперебой предлагать флакончики с духами, прикрепленные к их поясам золотыми цепочками. О, эта несносная особа не могла придумать ничего лучшего, как, заявившись на люди, сразу, же упасть в обморок!.. Такую интересную беседу пришлось из-за нее прервать! Да, да, ее мужа иначе как истинным мучеником и не назовешь…
Госпожа Наттерер скоро пришла в себя. Дрожащими губами попросила она гофмейстерину извиниться за нее перед принцессой, а обступивших ее дам простить, что она их напугала, и распорядилась насчет кареты.
Ее сыновья все еще были увлечены своей жаркой беседой, когда она внезапно вбежала к ним и бросилась на шею Леокаду.
— Они хотят отнять тебя у нас, — рыдала она, трепеща всем телом. — О, господи, чем я провинилась перед той женщиной и той девушкой? За что они решили наказать нас, сделать навеки несчастными?
Долго допытывались сыновья, что же столь сильно взволновало ее; когда она смогла говорить более связно, они поняли, что произошло в покоях принцессы и что там было сказано.
В безумной скорби несчастная мать решила, что Клемент оттого так порывисто обнял брата и прижал его к своей груди, что боится потерять его…
Видя, как побелели щеки Леокада, как остекленел его взгляд, чувствуя, что его смертельно раненное, обманутое сердце бьется все прерывистее, теряя волю к жизни, Клемент готов был отдать все на свете, лишь бы не исполнилось то, что он в гневе напророчил вчера: Королева колокольчиков еще повредит нам, она нанесет ущерб святому делу, к которому Леокад охладел, полюбив ее…
Теперь бы он хотел оказаться незадачливым пророком, он позволил бы брату любить и верить, что чаяния осуществятся. Больше того, сейчас он сам готов был стать его сватом…
— Надо сделать так, чтобы Леокад мог бежать, — сказала госпожа Наттерер. — Иначе нет спасения! Как только император объявит, что Леокад должен сделаться священником, дабы показать пример другим, ваш отец примет эти слова как приказ и будет стараться немедленно его выполнить. Ни одному смертному не удастся тогда смягчить его, а тем более заставить отказаться от принятого решения.
— Да, Леокад должен бежать, притом немедленно, — поддержал ее Клемент. — Мы снабдим его необходимыми документами и переправим в безопасное место, где он сможет продолжать борьбу, а потом он вернется вместе с освободителями и…
