Вот оно как! Островерхий колпак это еще ничего. А халат расшитый звездами и драконами? А посох с навершьем из огромного драгоценного камня? А сапоги?
Впрочем, в сапогах ничего неожиданного я не увидел. Только что разве золотые шпоры, а так сапоги как сапоги. Ну, может быть скороходы...
Неподвижная до этого мгновения тень, лежавшая рядом с моей шевельнулась...
Зря я тут себя накручивал, что один против всего этого кагала. За моей спиной спокойно сидел огромный дракон. Вид у него оказался скучающий, словно видел он это не в первый, а уж Бог знает в какой раз.
Мельком глянув на него, я вернулся к своим ощущениям.
Я не верил в свое всемогущество. Я просто знал, что всемогущ. Ощущения были точно такие же как если б я что-то когда-то забыл, а теперь, как раз в это самое мгновение вспомнил, что и как надо делать. Проверяя правильность своих ощущений, я взмахнул посохом. Память того, недавнего человека ожидала вспышки, грохота, молнии, наконец, но в полной тишине в том месте куда указывало навершье, земля встала волной и побежала в обе стороны, словно не земля это, а жидкая глина, а я -мальчишка-баловник с ореховым прутиком, с размаху шлепнувшим по ней.
Это подхлестнуло толпу.
Поняв, что жалости от меня ждать бессмысленно, враги бросились вверх по склону.
На меня неслась волна искаженных воем лиц, с заплеванными пеной бородами.
"Варвары..." - подумал я и вслух добавил, обозначая для себя ситуацию: - Никак убивать нас бегут?
- Не смеши, Хозяин, - отозвался из-за спины дракон. Я не удивился. Ну какой еще дракон может быть у самого крутого волшебника? Правильно... Вон у Робинзона попугай и то говорящий, так как мне, Всемогущему после этого, чистоту образа нарушать?
Человеческая волна приблизилась шагов на сто. Я вытянул руку, направив в то место, где она казалась наиболее густой и сказал:
- Пых, пых, пых!
В этот раз беззвучно не получилось. С ногтя сорвались россыпь тонких лучей, и копьями врубилась в бегунов по пересеченке. То ли от лучей, то ли от грохота те попадали и остались лежать.
Я ухмыльнулся.
Вот оно Всевластие!
Я мог все.
Даже так: Я мог ВСЁ!
Когда до озверевшей от страха толпы осталось шагов 20-ть, я щелкнул пальцами, и набегающая волна остановилась, упершись в невидимую стену. Неодолимая сила отжимала их от меня, и дикари пятились, пятились, пятились, налетая друг на друга, сталкивая под ноги.
Глядя в безумные лица, я понял их. Теперь понял. Та ненависть, что они испытывали ко мне, росла из понимания пропасти, которая нас разделяла. Они никогда не смогут стать такими как я, и именно понимание этого доводило их до бешенства, до открытого противостояния. Ну не Судьба... А с ней, с Судьбой, не поспоришь. Как, впрочем, и со мной.
