Бумажные призраки | страница 45
– Мой братец даже хотел купить на аукционе «Камаро» шестьдесят восьмого года, принадлежавший Корешу, – говорит Карл. – В итоге он оказался ему не по карману. Какой-то богатей предложил за него тридцать семь тысяч долларов.
– Зачем ты меня сюда привел, Карл?
– Это была твоя идея.
– Нет, не мо… – Я умолкаю. – Ладно, идем к машине, пока не промокли. Надо найти мотель.
Карл делает стремительный шаг в мою сторону, подходит почти вплотную и вновь поднимает руки к лицу. Он намного выше меня.
Я представляю, как выгляжу в его объективе: мокрая одежда липнет к груди и бедрам, промеж глаз – маленький белый шрамик, ставший заметнее без косметики, которую смыло дождем. Одна бровь приподнята, над верхней губой – родинка, в левой ноздре серьга с крошечным бриллиантом. Корни волос уже пора подкрасить. Зря я выбирала цвет по названию: «вишневая кола» оказалась нестойкой.
Никто не найдет меня в компьютерном морге пропавших без вести. Моей матери придется ждать очень долго – возможно, всю жизнь, – чтобы узнать, как я умерла. Совсем как она ждет вестей о Рейчел.
Его брат любил смотреть на огонь.
Возможно, Карл здесь уже бывал.
Мысли хаотично крутятся в голове. Я отскакиваю назад и машинально тянусь за пистолетом, которого нет на поясе – он до сих пор лежит в чемодане.
Щелк, щелк, щелк, цокает Карл.
Миссис Ти права. Лучше не покупать ему камеру. Не хочу становиться еще одной «застывшей жизнью» в его коллекции.
Карл вновь опускает руки. Что-то привлекает его внимание.
– Не можем мы ее взять! – досадует он. – Места нет!
Играть в классики с его разумом становится все проще.
– Слава богу, ты тоже это понял! Мы подыщем Барфли хороший дом.
– При чем тут Барфли? – огрызается Карл. – Это мое условие, забыла? И потом, он – мальчик. Я говорил про нее.
Он тычет пальцем мне за спину, в пустой воздух и хаос.
17
Оглушительный гром, кажется, хочет расколоть меня пополам. Я вздрагиваю, а Карл даже бровью не ведет. Интересно, он видит пульс на моей шее? Там словно скачет лягушонок. Хочется ли ему прижать два пальца к подрагивающей точке, унять пульсацию?
Он все еще показывает в пустоту.
– Как ее зовут? – спрашиваю осторожно.
Не знаю, что происходит, но чувствую, что это важно. Не промахнуться бы.
– Она не сказала.
– Вы давно… знакомы?
Она, случаем, не ребенок с этой стены? Стартл Саммерс, Серенити Си или, может, Малыш Джонс?
– Конечно. Я уже раз пять ей сказал, что с нами нельзя. Она вечно мокрая до нитки.
– И давно она тут стоит?..