. Они решили, что стоит проверить, не вещество ли Е из надпочечников может оказаться веществом икс? Даже если нет, результаты, вероятно, окажутся занятными. Хенч набросал в блокноте план, однако потребовалось почти восемь лет, прежде чем удалось добыть достаточное для эксперимента количество вещества Е
[431]. 21 сентября 1948 года двадцатидевятилетнюю женщину из Индианы с убийственным ревматоидным артритом полечили веществом Е, которое Кендэлл в конце концов приобрел у фармацевтической компании «Мерк». Через два дня женщина смогла ходить, и, чтобы отпраздновать успех, отправилась из больницы в трехдневный магазинный разгул
[432].
Свою роль сыграла удача. Хенч, так получилось, угадал нужную дозу — выше, чем большинство врачей признали бы допустимой, — и применил кристаллы, оказавшиеся правильного размера, чтобы растворяться в теле с нужной скоростью[433]. Помогла удача в ненаучном смысле тоже: когда драгоценные образцы вещества Е прибыли в больницу, склянка упала на мраморный пол, но не разбилась[434].
Когда Кендэлла пригласили на встречу с пациенткой, она встала с постели и сказала: «Позвольте пожать вам руку»[435]. Химик Кендэлл с пациентами общался редко, и тот миг оказался для него необычайно важным — кульминацией восемнадцати лет работы. Хенч тоже осознавал масштабы успеха — до такой степени, что настоял на переименовании: находка стала называться соединением Н[436], и его нельзя было обсуждать по телефону — чтобы никто не выкрал это открытие[437].
В последующие несколько месяцев Хенч лечил и других пациентов. Многие привязанные к инвалидному креслу вскоре уже были на ногах. Впервые Хенч представил результаты 20 апреля 1949 года на собрании, где присутствовали почти исключительно коллеги по клинике Мэйо[438]. Слухи о том, что будет объявлено нечто грандиозное, уже поползли, публики набилось битком. Вероятно, из-за дефекта речи Хенч стал одним из первых лекторов клиники Мэйо, применившим слайды и другие визуальные материалы[439]. По тому поводу Хенч показал мерцавший цветной фильм о пациентах до и после лечения, во времена, когда почти вся кино- и фотопродукция была черно-белой, а телевидение — новинкой. Перемены в самочувствии пациентов поражали воображение, и эта запись необычайно растрогала зрителей, поскольку многие в аудитории знали пациентов лично. Фильм наградили громовыми аплодисментами еще до его завершения. После фильма Хенч взошел на кафедру и принял стоячую овацию
