Человек с обритой головой закашлялся, окрасив песок кровью, и со слабым стоном умер. Френтис выпустил меч, тот упал рядом с телом. Он стоял и ждал, не шевелясь и ничего не говоря, лишь хрипло дышал. На этот раз все было непросто: четверо врагов вместо обычных двух или трех. Из ниш, темнеющих в стенах ямы, поспешно выскочили рабы и принялись наводить порядок, утаскивая трупы и собирая оружие. Они старались держаться подальше от Френтиса: временами жажда убийства, внушенная надсмотрщиком, долго не отпускала бойца.
— Превосходно, — послышался голос откуда-то сверху.
Сегодня наблюдателей было трое: к надсмотрщику присоединились хозяин и какая-то незнакомая женщина.
— С трудом верилось, что его навыки можно было еще усовершенствовать, — продолжил хозяин. — Прими мои поздравления, Вастир.
— Мое единственное желание — услужить вам, советник, — ответил тот с точно отмеренной дозой подобострастного раболепия. Он был прилежным парнем и никогда не переигрывал.
— Ну, что скажете? — поинтересовался хозяин у женщины. — Отвечает ли он требованиям нашего Союзника?
— Насчет Союзника не скажу, однако мое одобрение у него уже есть, — ответила женщина. Френтис отметил, что ее тон был лишен не то что подобострастия, но хотя бы тени уважения.
Находясь в тот миг под воздействием чужой воли, Френтис не мог выразить ни удивления, ни какой-либо другой эмоции, не разрешенной ему надзирателем, однако вздрогнул, когда женщина ловко спрыгнула в яму с высоты добрых десяти футов. На ней была парадная одежда воларской аристократки, темные волосы стянуты узлом на затылке, на красивом лице отражалось что-то кошачье, в глазах блестел огонек любопытства. Она смерила взглядом обнаженного Френтиса.
— Красивее, чем я ожидала, — пробормотала она и, повысив голос, обратилась к надсмотрщику: — А где шрамы на лице?
— Он никогда не получает шрамов, благородная госпожа, — пояснил Вастир. — За прошедшие годы кое-кому удавалось подойти к нему вплотную, однако он попал к нам уже искусным воином.
— Значит, искусный воин? Да, красавчик? — спросила женщина Френтиса. Тот не ответил, и она досадливо поморщилась. — Позволь ему говорить, Вастир.
Надсмотрщик наклонился над ямой и посмотрел на Френтиса. Тот почувствовал, что путы, связывающие его волю, слегка ослабели.
