— Справлюсь, — уверенно ответил я.
— Хорошо, приходи сюда же завтра к 8 утра, возьми рабочую одежду, что-нибудь перекусить и попить.
— Буду, Валентин Михайлович! — не скрывая довольной улыбки ответил я.
Попрощавшись с Михалычем, я оправился в сторону дома. Про зарплату спрашивать у бригадира не стал, ясно, что ко мне будут приглядываться, не справлюсь с нагрузками или не понравлюсь – вообще могут не заплатить. Так какой смысл мысленно тратить неполученные деньги?
Добрался я до дома к четырём часам. Первым делом достал из шкафа старые джинсы, рубашку, ветровку и кроссовки, которые готовились к переезду на дачу, сложил это все в спортивную сумку, перекусил и задумался, чем бы мне еще полезным заняться.
Времени до вечера было еще много, и я решил сделать дома уборку. Разложил свои вещи по шкафам, протёр пыль, пропылесосил и помыл пол, погулял с собакой и стал ждать отца с работы, чтобы вместе с ним поужинать.
Отец пришел около 7 вечера.
Сидя за столом на кухне, отец спросил:
— Ну что, съездил в институт?
— Ага, съездил. В колхоз отправляют 2-го сентября, а учеба начнется 3-го октября. Не хочу я в колхоз ехать, пап, лучше я вам на даче картошку помогу выкопать.
— Хм… А тебя не отчислят за колхоз-то? — нахмурился отец.
— Так я заболею, пап.
— И чем же ты заболеешь, Алексей, воспалением хитрости? Так тебя с таким диагнозом точно погонят…
Надо отметить, что мой отец всегда отличался крайней степенью ответственности, если надо – убьется, но сделает. Даже с температурой он редко когда уходил на больничный, переносил на ногах.
— Разберемся, пап.
— Разберется он… Сильно взрослый стал? — начал раздражаться отец.
— Пап, я на овощагу грузчиком устроился… — перевёл я разговор на другую тему.
Отец аж поперхнулся и закашлялся.
— Когда успел? — через минуту спросил он.
— Да сегодня, после академии заехал, завтра к восьми надо уже выходить.
— Да-а, может ты точно взрослеть начал? — задумчиво спросил отец.
На кухне мы просидели еще около часа, отец спросил меня про одежду для овощаги, показал некоторые приемы переноса тяжестей из собственного опыта, попросил не надрываться и в конце похвали за инициативу.
Спать я ложился с некоторой опаской и надеждой. Опасался, что я сойду с ума, и одновременно надеялся на новую порцию знаний.
* * *
Проснулся по будильнику с головной болью, но не такой как вчера, а более привычной, что ли… Ночью опять был неконтролируемый поток информации, но воспринимался он мной уже легче, привычнее. Видимо организм адаптируется. Я даже понял, чего касалась эта информация – что-то связанное с химией, но подробности от меня пока ускользали. Буду надеяться, что они проявятся позже. Попив чай и погуляв с собакой, я направился на первую в этой жизни работу.
