Во-вторых, все больше, больше поражал тот факт, что уж при невозможности сдать длинным телом назад, сумел отклонить от удара голову!.. Действие - сродни интуитивной человеческой реакции: заслонить, защитить, спасти, "прикрыть руками" главную часть организма! То есть те же самые поступки, те же чувства, те же самые эмоции, что и у нас, существ разумных!
Был озадачен, в чем, собственно, ему резон переплывать Оку на извороте, в самом широком месте? Однако вскоре с изумлением сообразил, что только здесь, чуть выше перевоза - самое спокойное течение реки на всем ее весьма значительном прогоне! Значит - плавал, имеет опыт! Вне сомнений, знает, что именно в этом месте - самый кратчайший по времени путь! Ибо выше или ниже по реке на "житковских", на "муратовских" стремнинах его бы попросту снесло-уволокло течением! Не позволило бы плыть!.. "То есть мыслит, имеет память, может принимать решения! - поражался случаю все больше, больше. - Как умненько и то, что он подался в путь в таком непроницаемом тумане! Ведь вероятность опасной встречи при этом, как ни удивительно, ни странно является-то минимальной!"
Подумалось о том: "женат ли" этот уж? Или - холостяк? Имеет ли деток? Живет ли в "отдельной квартире"? Или обитает "в коммуналке", под какой-нибудь полусгнившей, общей для многих других семейств, корягой? С какой нужды вообще пустился вплавь в такую даль? Возможно, махнул от жены "налево"? Или же - еще юнец: отправился к любимой девушке? Быть может, всего-то навсего, надеется поймать лягушку на яру другого берега для собственного пропитания? Быть может, это - не самец, а самка?
Вспомнилось-представилось, как около этого яра пришлось спасать однажды паренька, приплывшего туда от перевоза. Он довольно-таки издали позвал: "Дядь, помоги!.."
Пришлось немедля прекратить рыбалку. Поспешно вывести и вбросить в лодку якорь и грести навстречу... Паренек обеими руками ухватился за корму и не в силах выжаться-взобраться в лодку, так и волокся за ней до берега, будто на привязи. Затем он долго сидел на прибрежном песчаном приступке, его рвало-тошнило. Было видно: он теперь боялся даже подойти к воде! Пришлось его перевозить обратно к перевозу. Весь путь паренька била крупная дрожь, по-видимому, испугался крепко.
Ту самую уловистую точку, где очень удачно рыбачил почти до полудня, найти, по возвращении обратно, помнится, уже не удалось. Подумалось о том, что было бы, пожалуй, любопытно знать, кем стал впоследствии тот незнакомый паренек. Теперь ему, наверное, лет тридцать, тридцать пять. Не меньше.
