Ден привёл меня в один из кабинетов, где передал меня суровой на вид женщине.
— Сейчас пройдёшь тесты, чтобы мы лучше представляли, для чего ты подходишь и какие потребности испытываешь, — сказал мне Ден, оставляя меня один на один с этой цербершей.
Дамочка оказалась дотошной до невозможности. Её интересовало абсолютно всё. Когда я первый раз убила? Кого? Как? Что испытывала? И так далее. Она вытягивала из меня всю подноготную. Не всё мне хотелось ей рассказывать, но она быстро дала мне понять, что сотрудничество, единственное, что принесёт мне пользу. Мы общались долго, почти весь день. На следующий день меня отдали другому специалисту, который на этот раз должен был оценить мои физические данные. Затем был ещё один специалист, и ещё один, и ещё один. Я побывала у медиков, которые оценили моё здоровье и изучили меня с ног до головы. Взяли все мыслимые и немыслимые анализы. Побывала у медиумов, которые долго и дотошно исследовали мою ауру. У ещё целой кучи специалистов, действий и манипуляций которых я даже не понимала. Целый месяц меня передавали с рук на руки, пока всё это не закончилось в кабинете у Дена.
Он сидел, задумчиво изучая моё досье на своём компьютерном столе. Часть материала была выведена на большой экран на стене. Были там и мои фотографии в полный рост, полностью обнажённой. Когда их сделали, даже не знаю. Увидев их, я немного смутилась, и волна негодования поднялась в моей душе, но я быстро подавила её. Ден указал на кресло напротив себя. Я села. Он отвлёкся от изучаемых документов и внимательно посмотрел на меня, словно видел меня впервые.
— Ты феноменальна не только по своей сути, но и по своим способностям, — сказал он. — Ты хороший аналитик, у тебя изумительное чутьё ищейки, и ты сильна как охотница. Любой из моих отделов будет рад заполучить тебя. Но… — он сделал паузу и, встав, прошёлся по кабинету. — Наш психолог утверждает, что ты не сможешь работать в команде.
Уже имея некоторое представление о Дене, я не спешила делать выводы. Он любил небольшие театральные сценки…Пижон…
— По натуре, ты одиночка. Свободный агент. И будешь работать под моим непосредственным началом, — завершил он свою сценку.
От начала и до конца его речи я не переменилась в лице и ни один мускул не дрогнул. Я была словно изваяние Будды. Пусть догадывается о том, что творится в моей душе, но внешне я даже намёка ему на это не дам. Видимо, моя невозмутимость ему понравилась. Она была для него, словно вызов, брошенный в лицо. Не сомневаюсь, что и фотографии он специально оставил там, где я легко могла их заметить. Интересно, он их распечатает и повесит на стенку, или всё же сочтёт их не настолько художественными, чтобы это делать?
