Я обожаю старые развалины. Всегда и везде старался отыскать их и полазить по ним. Это как кусочек истории, который можно потрогать руками. В прежнем мире я облазил почти все замки в нашей местности, до которых смог добраться. В древние времена на территории нашей страны хозяйничали тевтонцы. Они понастроили замков чуть не на каждой горе. Сохранились не все, но те, что сохранились, были для меня как магнит. Во все, куда можно было забраться, залезть или проникнуть, даже в обход всех запретов, дверей и ограничений, я забирался. Подчас, даже с риском для жизни. Но ведь это так увлекательно.
Возможность летать сокращала для меня любые расстояния. Я подсчитал, что средняя скорость полёта примерно шестьдесят километров в час. Когда я обнаружил развалины монастыря, я сразу же туда наведался. Здесь были следы присутствия человека. Видимо, иногда здесь кто-то находил себе пристанище. Дырявая крыша всё же давала лучшее убежище от дождя, чем лес. Да и стены защищали от ветра и зверья. Но кроме давно потухшего кострища и прочего мусора, ничего путного мне здесь обнаружить так и не удалось. Сам монастырь был давно разорён и разрушен. Штукатурка на стенах, некогда расписанная религиозными фресками, обвалилась. Лишь кое-где ещё оставались фрагменты, держащиеся за стены последними силами. Но и эти фрагменты были исписаны, судя по всему, непристойностями и пошлостями. Букв я не понимал, но многие символы и рисунки не сильно меняются от мира к миру.
* * *
Я сидел на ветке дерева и караулил очередную рыбу, когда моего слуха достигло конское ржание. Звук шёл с дороги. Путники — это интересно. Может, у них можно будет выпросить огоньку. Я сорвался с ветки, несколькими взмахами достиг верхушек деревьев и полетел к дороге. Сваливаться к ним на голову с неба, я не собирался. Лишь немного обогнав их, я приземлился и, приняв человеческий облик, вышел на дорогу. Фрески в монастыре, даже при своей малости, дали мне информацию о том, что люди, которые живут в этом мире, не сильно отличаются от тех, что живут в моём. Конечно, фрески это не особо высокое художество, но понять, что у здешних людей две руки, две ноги и голова, было можно. Сейчас это предстояло проверить на деле.
Я присел на поваленное бревно и ждал. Дорога не была прямой как стрела, она огибала небольшие холмики и петляла по лесу, как будто прокладывали её пьяницы в день большой попойки. Так что небольшой отряд стало слышно раньше, чем я их увидел. Я жутко волновался, гадая, как пройдёт моя первая встреча с жителями этого мира. И вот из-за поворота появились всадники. Они ехали неспеша. Шесть всадников сопровождали деревянный фургон с зарешеченными окнами. Четверо всадников держались впереди фургона, а двое — позади. Фургоном управлял возница, а рядом с ним сидел ещё один охранник. Все были вооружены и одеты, как в эпоху рыцарей. Пластинчатые латы, из-под которых торчала кольчуга. Металлические наручи и поножи. Мечи у каждого на поясе. У двоих за спинами виднелись арбалеты. Охранник возле возницы держал свой арбалет взведённым, на коленях. Все были немного напряжены, хотя держались спокойно.
