В самом конце медленной второй части звучат два верхних «до», они звучат с оркестром в унисон, и второе «до» медленно угасает. Но когда я взяла следующую, разрешающую ноту, ничего не вышло — скрипка заупрямилась, прямо-таки уперлась копытами в землю. Я легонько ее толкнула, и скрипка взвыла. Мы могли перезаписать этот кусок, но я решила его оставить. Это делало запись похожей на живое выступление, к тому же это ведь был не только мой концерт, но и моей скрипки тоже.
Мне очень нравились люди, с которыми я работала, особенно гобоист Гордон Хант (Концерт Брамса часто в шутку называют «Концерт для гобоя», поскольку гобой в нем весьма заметен). Его фразировка балансировала на грани между сентиментальностью и строгостью, передавая светлую печаль Брамса.
Я записывала Концерт Брамса летом. Шесть месяцев ушло на обработку записи. Sony планировала выпустить диск в декабре, и, как это было в случае с Бетховеном, собиралась приурочить ее к концертному туру. Я же, тем временем, уже гастролировала по стране с лондонским оркестром «Филармония» и давала концерты в региональных концертных залах. А еще у меня начался роман. До этого мы общались всего три месяца. Мы познакомились на открытом семинаре по камерной музыке в поместье Проссия-Ков, это неподалеку от Портлевена, графство Корнуолл. Семинар традиционно проходил в сентябре и длился три недели. Друзья и коллеги со всего света съезжались сюда, чтобы поучаствовать в мастер-классах и концертах.
Проссия-Ков — одно из самых волшебных мест на Земле. А фестиваль, который устраивает Стивен Иссерлис, арт-директор мероприятия, это настоящая Мекка для серьезных музыкантов, которые любят совмещать работу и развлечения. Первые семь дней график очень плотный. Музыкантов разбивают на группы по трое или пятеро, и они работают вместе. В конце недели у тебя появляется возможность сыграть перед живой аудиторией. Никто тебя не заставляет, готов ты или нет, решаешь ты и твоя группа, но так или иначе вся неделя проходит в постоянных репетициях. Ты играешь с девяти утра до часа дня, потом обед, а после — репетиции до вечера. Или послеобеденный отдых, а вечером — снова репетиции. По сути, музыка, не прекращалась ни на минуту, потому что, когда мы не занимались, мы либо говорили о музыке, либо устраивали небольшие музыкальные экспромты. Атмосфера царила пьянящая.
Ты настолько втягиваешься и застреваешь в этой чарующей музыкальной паутине, что можешь внезапно обнаружить себя со скрипкой в руках в два часа ночи.
