– Но все мы благодарны судьбе, – вставила Кэтрин, приложив к груди руки с ракеткой, – за то, что на балу оказались вы, ваша светлость. Маргарет как раз рассказывала мне о вашем подвиге – вы отважно бросились и заслонили ее от Бармаглота, чтобы защитить прекрасную даму! И, как я вижу, ваша рана до сих пор не зажила.
И Кэт указала на торчащую из-под галстука повязку и снова прижала ракетку к груди.
– Вот доказательство! Как это романтично! Словно в рыцарском романе. Маргарет, вы ведь согласны, что Герцог был очень храбр?
Встретив негодующий взгляд Маргарет, она обрадовалась, что Герцог снова потупился и ничего не заметил.
Вдруг рядом прозвучал новый голос – глубокий, чуть насмешливый, точнее, дрожащий от сдерживаемого смеха.
– Надеюсь всем сердцем, – произнес Джокер, – что этот случай не станет образцом романтических отношений, которому впредь придется следовать всем мужчинам Червонного королевства.
Кэтрин обернулась к нему так быстро, что чуть не свернула себе шею. Джокер, сняв трехрогий колпак, учтиво раскланивался с Герцогом.
– Вам выпало вступить в непростое состязание, лорд Герцог.
– О, я не стал бы… – забормотал Герцог, подергивая пятачком. – Н-на мо-моем месте… каждый… леди Дроздобород угрожала опасность, и я… но ничего особенного, уверяю вас…
– Наш герой еще и скромен? – удивленно поднимая брови, вскричал шут, обращаясь к Кэтрин, Маргарет и Графине. – На кого же из вас, прекрасные дамы, он так старается произвести впечатление?
Незаметно прикусив изнутри щеку, Кэтрин глазами указала на Маргарет.
– Вот оно что. – Если шута и удивил выбор Герцога, он не подал виду.
Графиня кокетливо взмахнула ресницами, польщенная, что и ее включили в этот романтический список.
– Нынешние молодые люди просто очаровательны, – проворковала она, очень довольная происходящим. – Но я не собираюсь больше замуж, уверяю вас. Одного раза мне хватило на всю жизнь.
– Какая потеря для нас всех, – отозвался Джокер и поцеловал сухую лапку Графини, от чего старушка растроганно закудахтала.
– А вы, должно быть, та самая мудрейшая леди Дроздобород, о которой я так много слышал? – И шут поцеловал руку Маргарет. – И… прелестная леди Пинкертон, если не ошибаюсь?
Он повернулся к ней. Его кожаная перчатка оказалась теплой и гладкой на ощупь, а легкое прикосновение его губ к пальцам не должно было произвести такого пожара, от которого у Кэт заполыхали шея и уши. В его угольно-черных глазах таилась усмешка. Тайна, в которую были посвящены только они двое.
