Лейба Аронович неопределенно вздохнул. Было непонятно, сокрушался ли он или скрывал радость от Сонькиного поражения. Но старик погладил пушистую Сонину макушку и сказал:
— И опять ты недооценила старого Лейбу. Не выжил же я еще из ума, чтобы выполнять все твои глупые приказания. Лейба позвонил, Лейба снял деньги со счета, и теперь деньги у Лейбы. У бедного Лейбы. Твой ремонт никому не нужен. Никогда не плыви против течения жизни — у тебя не хватит сил. А Лейба выжил. Лейба живет давно и еще не скоро умрет. Пока все друзья Лейбы были диссидентами, Лейба любил свою жену и работал в этой бане. И кое-чему научился в жизни. Ты думаешь, это диссиденты свергли советскую власть? Это сделал Лейба тихой сапой, любя свою семью. Это маленький кролик Лейба задавил удава тоталитаризма. Никакого оборудования не будет. Все останется как есть. И это прекрасно!
Соня улыбается, вытирает слезы.
— Браво, Лейба Аронович! Научите меня жить и помогите материально.
— Это парное катание, моя девочка.
— Давайте покатаемся, — просит Соня.
— У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Лейба Аронович достает из старенького ободранного портфеля пачку денег. У Сони округляются глаза.
— Что это?
Но это еще не все. Руки старого банщика извлекают заранее приготовленную доверенность.
— А сейчас, моя девочка, ты тихо и спокойно подпишешь доверенность, в которой поручишь все ведение дел Бухману Льву Аароновичу, то есть мне. Сама же ты будешь спокойно жить.
— Покой нам только снится.
— Курочка по зернышку клюет. Деньги, конечно, будут небольшие, но верные. Перейдем на рыночные рельсы ихней экономики, только по-нашему.
И Соня подписывает доверенность, испытывая волшебное ощущение освобождения от страшной опасности и гнетущей ответственности. Как хорошо иметь партнера. Может быть, действительно, нельзя брать на себя весь ворох проблем, и жизнь — это парное катание?
— Вы что, заранее знали, что я пойду на ваши предложения?
— Я очень давно живу на свете. По рукам?
— По рукам.
Лейба Аронович залезает в портфель и достает плоскую бутылку коньяку, нарезку колбасы, батон и пачку чая.
— Какой у вас вместительный портфель.
— Сейчас уж таких не делают, — сокрушался Лейба.
— Сейчас уже и людей таких, как вы, не делают.
— Лестно. Видишь, я в честь нашей сделки и закусочку заранее припас.
Лейба Аронович разливает коньяк по стаканам.
— Ну, с почином, Софья Викторовна! Дай нам бог!
— С почином! Будьте здоровы!
— Как говорится, алаверды.
