Первое дело | страница 3

- Нет, - сказал комиссар. - Я… Я… хм… предпочитаю не лазить по деревьям.

- Вон сколько украдено! - кричал бельчонок, бешено размахивая лапами.

- Ой, - сказал комиссар. - Ой-ой.

Комиссар сразу понял, что происходило на снегу под дуплом. Обнаружив пропажу, бельчонок бегал взад-вперёд, туда-сюда - сперва немного туда, а потом немного сюда.

- Хм, - сказал комиссар и склонился, чтобы получше кое-что рассмотреть.

- Это следы вора? - спросил бельчонок.

- Нет, я думаю, это… хм… застывшая слеза. Ты плакал, когда обнаружил пропажу?

Бельчонок молча кивнул.

- Ты здесь живёшь? Бельчонок помотал головой. Живёт он в другом дупле. А сюда, в кладовку, он приходит пересчитывать орехи. Так, на всякий случай.

- И часто ты пересчитываешь?

Бельчонок пересчитывал каждое воскресенье.

- Хм, - сказал комиссар. - Тогда кража могла иметь место несколько дней назад. Земля покрыта свежим снегом, поэтому следов вора не видно. А много ли у тебя таких тайных кладовок?

Бельчонок кивнул: много.

- Теперь, чтобы не мёрзнуть, тебе лучше пойти домой. А я займусь слежкой. Ни о чём не тревожься, дорогой бельчонок!

Бельчонок ушёл, но скоро вернулся - отдать носовой платок. Комиссар положил в него замёрзшую слезу. И бельчонок ускакал.

Комиссар сел на снег и стал караулить. Посматривая на дупло строгим взглядом, он размышлял.

Белки немного рассеянны, думал комиссар. Они всё забывают, и им не всегда можно верить.

Однако этот бельчонок, пожалуй, говорил правду. Кто-то действительно украл у него орехи, И не только у него.

За последнее время поступило несколько жалоб: от кедровки, от лесной мыши и от сойки. Все показания комиссар перенёс на бумагу и проштамповал.

Трудно поверить, что все эти животные такие уж растеряши. А значит, в лесу орудует серьёзный, крупный вор. И не кто иной, как комиссар Гордон, должен обезвредить преступника!

Однако всё, что он может сделать сейчас, - это строгим взглядом следить за дуплом. Жаль, что комиссар - единственный полицейский в отделении. С неба падал снег, и комиссар подумал о чае с кексами.

И тогда он посмотрел на дупло злобно.

Комиссар Гордон никогда ни на кого не смотрел злобно. Но на дупло вполне можно и разозлиться. Он опять подумал о кексах и о горячем-прегорячем чае. Снег всё падал, и комиссара совсем запорошило.

Потом он попробовал смотреть недовольно и требовательно. Но и это не помогло. Дупло так легко не сдавалось.

Комиссар подумал о горящем камине и о листочке с важными записями.

Потом он напишет в своём отчёте: