— Куда переезжает штаб корпуса? — спросил Майсель, тяжело приподняв длинную голову.
— На запад, в оперативную группу «Земланд» или совсем из Восточной Пруссии, точно не знаю. Да бросьте вы расстраиваться из-за этого письма!
— Какое там к черту письмо! — вспылил вдруг обер-лентенант. — Я с болью думаю о Кенигсберге. Что же выходит? Мы ослабляем оборону города.
— По-моему, ничуть, — сказал гауптман. — Зачем здесь два крупных штаба? Все войска будут подчинены непосредственно коменданту крепости генералу от инфантерии Дату. Одно командование — больше порядка.
— Пожалуй, это верно. И мне меньше забот.
— И не будем терзать мозги, не нашего ума дело — почему да как? Сегодня совещание офицеров Кенигсбергского гарнизона. Приглашают всех офицеров, от командира батальона и выше. Там объяснят.
— Значит, мне надо быть, — оживился обер-лейтенант. — Я исполняю обязанности командира батальона вместо заболевшего майора Веннера и представляю здесь боевой офицерский состав своего полка. Но как с пропуском?
— Это трудно. Вас не может быть в списке.
— Есть знакомый майор, — напомнил Майсель Хёну. — Знаете что, господин гауптман, мне думается и не без основания: в предстоящем сражении нам стоять плечом к плечу, наши батальоны будут рядом. Фронтовая дружба — великое дело, ее надо закрепить. Унтер-офицер! — подозвал Майсель Штейнера с термосом, и гауптман радостно крякнул.
Все школы и многие другие здания были превращены в лазареты, оттуда выходили калеки, их не обещали эвакуировать — армия рассчиталась с ними, для гитлеровских властей они были обузой. Сколько их бродило по улицам Кенигсберга в поисках знакомых или просто угла, где бы можно приютиться. Бухольцем никто не заинтересовался: безрукий даже в фольксштурм не годен.
Поглядывая на номера домов, Томас отыскал нужный, поднялся на второй этаж. После звонка дверь открылась. Мужчина в домашнем халате отступил в изумлении на шаг и остановился. Гость вошел, захлопнув дверь.
— Томас, неужели это ты?! — воскликнул хозяин.
— Густав!ꓺ
Братья обнялись. Томас мог сделать это лишь одной рукой.
Они были похожи, оба черноволосые, сухощавые, но Густав старше лет на шесть-семь.
— Каким образом оказался здесь? — таков был первый вопрос, и он означал, что старший брат больше удивлен и озадачен, нежели обрадован.
— А где Гита, где маленький Эрнст? — не отвечая, Томас оглядывал квартиру.
— Нет Гиты, — упавшим голосом сообщил Густав. — Погибла. В прошлом году. При налете английских бомбардировщиков. Я не мог написать тебе. Из воинской части ответили, что ты пропал без вести. А Эрнст… Он уже не маленький. По военному времени. Исполнилось шестнадцать, и его зачислили в фольксштурм. Но скажи, как ты пробрался сюда?
