Они выбрали, побольше интервал между подразделениями и неторопливо пошли в сторону Кенигсберга. Их нагоняла следующая колонна. Впереди — два офицера. Они приближались Гауптман и лейтенант. Взгляды выжидательные, настороженные.
— Как собаки с двух соседних улиц, — прошептал обер-лейтенант. — Сошлись, не кидаются друг на друга, ждут, которая начнет первой, поводят носами. Затем — драка или встреча кончится знакомством и миром.
Он первый небрежно приветствовал офицеров, те ответили с той же фронтовой небрежностью.
Все пошли вместе, перед колонной. Обер-лейтенант счел нужным объяснить, что их полк прибудет из Курляндии в Пиллау завтра, они, двое, посланы вперед квартирьерами, унтер-офицер от службы снабжения. Третий товарищ — попутчик, недавно из госпиталя и хочет проведать родных в Кенигсберге.
Это сообщение ничуть не заинтересовало офицеров, возглавлявших колонну. Гауптман, не брившийся дня три, все поглядывал на унтер-офицера, у которого на одном боку висела объемистая фляжка, на другом — термос в чехле, видимо, с кофе. Простуженным или пропитым голосом он заговорил:
— Говорят, в Кенигсберге можно пожить неплохо.
— На что вы намекаете, господин Гауптман? — спросил обер-лейтенант, и гауптман не стал скрывать.
— Приходилось слышать, — прохрипел он, — что в Кенигсберге шнапс в ходу, как деньги. И есть приличный бордель для офицеров.
— Насчет борделя ничего не скажу — я брезглив и опасаюсь. Но если шнапс так всемогущ, то мы поживем. Наш унтер-офицер уверяет, что в интендантских складах есть у него знакомый по старой службе.
Небритый завистливо вздохнул и опять посмотрел на фляжку.
— Позвольте спросить, господин обер-лейтенант, что у вашего унтер-офицера во фляжке?
— В данном случае не шнапс.
— А что же?
— Отличный французкий коньяк.
— Да! — глухо воскликнул гауптман. — А нельзя ли оценить его качество? К тому же — скверная погода.
— Можно. Ради встречи и знакомства.
Они свернули с шоссе, пропуская мимо себя солдат. Обер-лейтенант вынул из кармана раздвижной металлический стаканчик, и у каждого имелась такая походная, очень удобная посудинка. Унтер-офицер отвинтил колпачок у фляжки, налил. Все назвали свои фамилии.
— Превосходно! — прохрипел гауптман Хён.
— Коньяк что надо, — сказал обер-лейтенант Майсель. — Унтер-офицер Штейнер, выжимайте до капли. Надо выпить за лейтенанта Бухольца — он оставил руку в госпитале и простился с военной службой.
Прикончили коньяк и пошли дальше. Разговор оживился. У гауптмана пропала хрипота, но голос дребезжал.
