Страница с заклинанием лежала на полу рядом со мной, и я осторожно прочла слова. Некоторые из них были на гаэльском, написанные с транскрипцией, чтобы их было легче произносить. В нужное время над свечой в воздухе я изобразила руны Ансур, Эол, Дэг и Сигель. После этого, повернувшись лицом к свече, я надавила двумя пальцами каждой руки на свои глаза и попыталась смотреть «внутренним оком», воспринимающим действительность без всякого анализа.
Вскоре я увидела образ Хантера, следом за которым, словно перевернув книжную страницу — Элис и Бетани, беспокоящихся обо мне и пытающихся помочь. Более расплывчатой появилась моя семья, которая любила меня, но, похоже, не сильно тревожилась, что было хорошо. Потом они исчезли, и я увидела неясные очертания тени, огромной и искривленной на стене. Она становилась чуть более отчетливей и темнее, достаточно, чтобы я поняла, что это человек. Я пристально наблюдала и одновременно бормотала слова заклинания. Пока я смотрела, тень как будто начала отодвигаться от стены, становясь трехмерной, словно обретая форму. «Покажись», — выдыхала я. «Покажись».
Как будто на расстоянии чернеющая фигура сжималась, скручивалась и вытягивалась. В конце концов, она приняла форму, которую я смогла узнать: ястреб. Второй ястреб! Онемев, я смотрела, как он улетает прочь, а потом медленно открыла глаза.
Почему же я не смогла рассмотреть, кто это? Был ли это Кэл, как, казалось, думают все? Как он мог это делать? Ведь я чувствовала тогда его ледяную щеку — он действительно умер.
Я закончила круг и спрятала свои магические предметы. Я читала о вере большинства виккан в то, что когда кто-то умирает, его анам отправляется в царство мертвых, как бы в место временного пребывания. В царстве мертвых их жизнь переосмысляется, и затем человек может выбрать вернуться ли ему в наш мир в новом воплощении либо дальше работать над духовным совершенствованием, которое в будущем позволит ему воссоединиться с Богиней как одно целое. Звучит неплохо. Я выросла с каталитической верой в рай, и, естественно, мне до сих пор казалась привлекательной идея об идеальном месте покоя. Однако в Викке мне нравилось наличие шанса вернуться снова и попытаться лучше распорядиться своей жизнью.
В некоторых источниках, которые я нашла, обсуждалась возможность анама фактически задержаться в мире живых без немедленного отправления в царство мертвых. В них предполагалось, что для сохранения энергии и связи анаму требуется сосуд, в который он будет помещен. Это может быть сосуд в буквальном смысле, как металлическая коробка или стеклянная кружка с крышкой, либо, в крайних случаях, это может быть другой человек или даже животное. Например, ястреб.
