Выбрав самую маленькую, я боязливо поднёс её к уху, собрался с духом и вложил в него. В этот момент я испытал острую боль, словно, кто-то уколол меня иглой. Но через секунду всё прошло.
- Всё, что ли? - произнёс я вслух.
Что ж, половину дела сделал: теперь я стану понимать чужую речь. До момента, пока не скормлю половину рыбки кому-то из местных, нужно просто будет притворяться немым или контуженым.
Двух оставшихся рыбёшек я проколок сухой веточкой и привязал к цепочке, так как карманов у меня не было.
Обновив ментальное заклинание я, наконец-то, двинулся в путь, подбадриваемый громким урчанием в желудке.
Чёртов джинн выбросил меня очень далеко от жилья. Мне пришлось топать до самого вечера, чтобы выйти к какому-то хутору из пяти домов. И всё время босиком, кормя насекомых и то и дело, попадая в заросли крапивы. Последней росло так много, что складывалось впечатление, будто весь мир состоит только из неё. И личные защиты от неё совсем не помогали. Проще стало, когда вышел на дорогу - узкую полузаросшую грунтовку, на которой хватало отпечатков конских копыт и тележных колёс, и не было следов автомобильных шин. Эта дорога вывела меня к жилью.
Возле самого большого дома стояла бабка в сером платье и тёмно синем платке, плотно повязанном на голове. Наверное, увидела меня издалека и решила дождаться, пока подойду.
- З...м-м-м-м... - я чуть не испортил свою легенду, когда решил первым поздороваться. Вовремя спохватился и издал вместо приветствия невнятные горловые звуки.
- Кто такой? Откуда? Где одежду потерял? - спросила бабка, даже не проявив ни грамма уважения.
- М-м-м-м!!!
- Немой? - нахмурилась та.
- М-м! - я похлопал себя по голове, потом открыл рот и высунул язык. - М-м-м!
- Контуженый?
- А-а-а!!!
- Понятно. То-то смотрю, что без всякого стыда ходишь, - с облегчением ответила та. - Чего от меня хочешь?
Я изобразил, как подношу ложку ко рту, потом словно бы копаю лопатой землю.
- Поработать за еду готов? А умеешь? А то по тебе не скажешь, что работник великий.
Я показал ей ладони, на которых хватало мозолей, полученных за время раскопок городища.
- Работы у меня нет, но поесть я тебе дам, так и быть. Харчи простые совсем - тюря гороховая, будешь?
Я часто-часто закивал.
- Пошли в хату тогда.
В комнате обстановка была простенькая, небогатая. Бревенчатые стены, пол некрашеный, большая печь, побеленная известью, низкие потолки. Никакого намека на электропроводку и лампочки. В одном углу на стене висели несколько икон, перед которыми тускло мерцал огонёк масляной лампадки.
