– Мне как шуту в его покои запрещено, – пояснил он уже у самого входа. – Я у Аррна…э-э…в немилости.
– Почему? – шепотом спросила я. Мы стояли перед каменной полусферой, прилепившейся к крыше дворца, а у разукрашенных дверей мялось двое спиритов-охранников.
– Когда я родился, меня, как всех, хотели посвятить магии воздуха…
– А ты упал с алтаря, – припомнила я причину, по которой Эдмус не использует стихию своего народа.
– И укусил жреца, – присовокупил Эдмус.
– И при чем тут Аррн?
– Так ведь он и был тем жрецом! А еще я не так давно вернулся после первого призыва и попал прямиком к нему в покои. Нет, извинения я, конечно, попросил, но мне почему-то кажется, он до сих пор помнит, что тот совет Глядящих закончился неудачно. Не говоря уж о том, что я тогда расколотил древние часы, так что вы уж идите, а я тут подожду.
Но тут один из стражников сделал четкий пригласительный жест внутрь. А второй, тоже жестами, пояснил, что те, кто останется снаружи, автоматически попадают в разряд подозреваемых в государственной измене.
Все, включая Эдмуса, поспешили воспользоваться приглашением. Я мельком успела рассмотреть грубое, отделанное камнем помещение с несколькими каменными же колоннами в центре, а шут уже вошел последним и захлопнул за собой дверь.
Сотрясение воздуха было довольно слабым, но рыцарским доспехам, которые висели на одной из колонн, почему-то оно не понравилось, и они спикировали вниз с невероятным грохотом. Эхо раскатилось по всему залу, кажется, пустому, и замерло где-то в уголках. Мы замерли с ним заодно. Только Йехар подошел и с интересом нагнулся над доспехами.
– Какая странная ковка, – пробормотал он и поднял шлем, чтобы рассмотреть его получше. – Довольно легкие. А эти отверстия на спине панциря… неужели это доспехи спирита?
– Нет, – раздался усталый голос за нашими спинами, – вообще-то это святыня.
Мы обернулись, а Йехар очень неубедительно попытался спрятать шлем за спину.
Главный Глядящий выглядел как обычный спирит лет сорока и даже носил умеренно-коричневый костюм, каких мы уже навидались у придворных. Основным, что отличало его от остальных экземпляров народа, была редкая меланхоличность вытянутой физиономии. Да еще, может, глаза: вполне в соответствии с его профессией, они смотрели вдаль и не желали сфокусироваться на нас хоть немного.
– Доспехи Эрниока, величайшего из герцогов нашего Города, – пояснил Аррн, прошел к груде железа, которую ныне представляли собой доспехи, и принялся аккуратно размещать каждую их деталь на нужное место. – И его амулет воздуха… что ты знаешь об Эрниоке, шут?
