Юный папа сильно побледнел. Казалось, он сейчас упадет в обморок. Я чувствовала себя примерно так же. Встретить двух отцов одновременно — то еще испытание для психики…
Наверное, было странно смотреть на нас со стороны: две одинаковые девушки, двое одинаковых мужчин. Не хватало только копии Авроры для полного комплекта.
— Помню-помню этот момент, — вдруг сказал папа постарше, и легкая усмешка коснулась его губ. — Я тогда чуть в обморок не упал. Черт, это было десять лет назад. И говорю я сейчас именно то, что услышал в прошлый раз. Ненавижу встречать самого себя. Насколько я помню, я только познакомился со своими дочками и был очень удивлен, что они близняшки. И мы пытались что-то выяснить…
— Теперь-то ты вершишь, что мы твои дочки?! — воскликнула Элизабет, обращаясь к юному папе.
— Теперь верю… — сказал он и моментально растворился в воздухе.
— Мда, сейчас я сильно напьюсь, чтобы переварить все, что только что увидел. А потом у меня будет отравление, и я проваляюсь несколько дней в больнице, — проговорил папа, имея в виду свою юную копию. — Надо было ему сказать об этом, да черт с этим. Анаис! Я так рад видеть тебя. — Папа подошел ко мне и заключил в крепкие объятия.
Как коротка человеческая жизнь. И только для путешественников во времени нет преград. Время не властно над нами. Мы можем видеть то, что недоступно другим людям. Встречать себя молодых. Вспоминать то, что чувствовали десять лет назад и что уже давно стерлось из памяти.
Меня усадили на скамейку. Разглядывая лицо отца, я поняла, что он выглядит точно так же, как на наших семейных фотографиях, которые я так люблю рассматривать.
— Ты откуда? — наконец произнесла я.
— Я из две тысячи первого года. Я не должен был попасть сюда. Обычно я появляюсь, когда Элизабет лет пять. А тебе, кстати, сейчас три в моем времени.
— Возможно, тебя закинуло сюда, чтобы ты мне объяснил, чья я все-таки дочь?! — выкрикнула я, охваченная внезапной волной злости. — Моя мама сказала, что я ее родная и единственная дочь, но они утверждают, что это не так. — Я указала в сторону Элизабет и Авроры, которые сели напротив нас и с удивлением наблюдали за странным семейным воссоединением.
— Анаис, ты действительно родилась здесь, в восемнадцатом веке! — обиженно произнесла Аврора, которую, по-видимому, задели мои слова.
— Это правда, — сказал папа.
— Но… Мама говорит об обратном, — протестовала я. Внутри все сжималось от страха и непонимания, кто мне врет, а кто нет.
