От ее слов мое сердце болезненно сжалось.
— Ты влюбилась в родного брата? — Я не была до конца уверена, что поняла ее правильно.
— Мы не совсем родные. У нас только отец один, а матери разные. Ты, наверное, заметила, что мы совсем не похожи.
— Но он же все равно остается твоим братом, — возразила я.
— Я знаю. Ты думаешь, это зависит от меня?! Для восемнадцатого века это было бы нормально. Но мы не в восемнадцатом веке! Я понимаю, ты имеешь полное право меня осуждать, но прошу тебя, не говори никому. Особенно ему. Я это как-нибудь переживу. Может, со временем это пройдет.
— Я тебя ни в коем случае не осуждаю и, разумеется, не скажу никому.
— Спасибо. Знаешь, я никому никогда об этом не говорила. Мне даже стало как-то легче. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла страдальческой.
Я понимаю, что такие вещи от нас не зависят. Чувства невозможно контролировать. И винить здесь некого. Сегодня в нашем обществе такие отношения осуждаются и считаются ненормальными. Многие люди сказали бы, что таких надо лечить.
Но разве любовь лечится?
В воскресное утро меня разбудил шум из соседней комнаты. Стефан вернулся домой с ночной смены. И вернулся не как нормальный человек, а телепортировался. Причем так, что снес свою полку. Когда я вошла в его комнату, он сидел на полу и ставил свалившиеся вещи на место.
— Ну как прошла ночь? — поинтересовалась я, присев рядом с ним и решив помочь.
— Издеваешься? — буркнул он.
— Нет, просто интересуюсь.
— Мне сказали, что уволят, если я еще раз пропущу свою смену. Хотя я просил Жана меня заменить, но шефу это не понравилось. А, черт, потом починю эту полку, — с раздражением сказал Стефан и поднялся на ноги, кинув бумаги и книги на стол. — А сейчас, если не возражаешь, я пойду спать.
Он упал на кровать, даже не переодевшись. Я не стала ему мешать и вышла из комнаты.
Я проснулась ближе к полудню от яркого солнца. Дома почти никого не было. Жозефина и Жюльен умчались куда-то по своим делам. Эль решила отправиться в Италию. Надеюсь, и я когда-нибудь смогу вот так просто путешествовать в другие страны. Мама пошла со своей подругой выпить чашечку кофе и купить платье на свадьбу. Стефан отдыхал после работы, а будить его было бы себе дороже. Так что я снова оказалась в одиночестве.
* * *
Знакомый приступ удушья разбавил этот серый день, и я оказалась в восемнадцатом веке все в той же богато обставленной комнате Элизабет. Я решила сделать то, чего мне хотелось еще в первый визит. Подойдя к огромной красной кровати, я прыгнула на мягкое шелковое покрывало. Красота! Надеюсь, Элизабет не обидится. Пускай это будет своеобразная плата за моральный ущерб от ее сумасшедшего рассказа. Незаметно для себя я задремала.
