Сложную гамму чувств пережил за это время инспектор областной милиции Антонов. В пятницу он дал Анохину и Крылову свою личную лошадь и повозку для поездки на охоту. Все эти дни жил в тревоге — так как подобные далекие отлучки ответственных людей были делом опасным. Когда Крылов пришел за лошадью, Антонов пытался намекнуть ему об этом, но тот лишь засмеялся в ответ: «До сих пор я думал, что бандиты должны бояться милиции, а оказывается, сама милиция считает по другому…» Охотники уехали. Антонов не успокоился и назавтра позвонил Бельскому в ГПО. Тот уже знал о поездке и лишь поинтересовался — тихо ли на Витимском тракте. Антонов ответил, что никаких происшествий там в последние месяцы не случалось.
Когда Антонов услышал вчера по телефону о записке Козера, с ним едва не случился удар. Черт его дернул ввязаться в эту историю, дать свою лошадь и повозку! Теперь, чего доброго, найдутся желающие припомнить, что он, Антонов, до 1919 года состоял в эсеровской партии… Все случившееся походило на какую–то мистификацию. Он сообщал по инстанциям, отдавал распоряжения, а сам беспрерывно думал о том, что подозрения против него обязательно возникнут, ибо он сам сказал Бельскому, что «на тракте все спокойно». Только дураку не придет в голову, что убийство таких политических деятелей, как Анохин и Крылов, не может быть делом простых бандитов. Тут наверняка должна быть замешана политика.
С таким тревожным, растерянным настроением и приехал Антонов на тридцать третью версту Витимского тракта. Тщательное обследование места происшествия обрадовало его и привело в немалое смущение. Действительно, все улики говорили за то, что убийство совершено с грабительской целью. Даже сохранившиеся на руке покойного Анохина маленькие часы–браслет, на которые прежде всего обратил его внимание Васильев, не показались Антонову достаточно веским доказательством противоположного.
С тревогой ждал он ответа директора госполитохраны на вопрос корреспондента.
Наконец Бельский произнес:
— Предварительные данные, которые имеются в нашем распоряжении, не дают пока возможности сделать каких–либо выводов о цели, с которой совершено убийство, а также о личности преступников.
— Даже предположительных? — удивился корреспондент.
— Даже предположительных…
Корреспондент был явно разочарован.
— Поймите, я проделал такой путь… Должен же я привезти хоть что–то… По–моему, ваш ответ поставит на страницах печати в весьма странное положение нашу милицию и госполитохрану.
