– Раньше делали машинки из стали, как все остальное, – продолжил разговор майор. – А теперь х…й знает из чего. Экономят на всем. Япошки хитрожопые.
– «Эл Джи» корейцы делают, – опять серьезно сказал прапорщик.
– Что корейцы, что японцы – все один хер косоглазые, – заключил Кравченко.
В этот раз даже прапорщик рассмеялся. А капитан только улыбнулся. Одними губами. Его мать была наполовину буряткой, и он унаследовал от нее широкие скулы, раскосые темные, как уголья, глаза и кривые ноги.
Вдруг вспомнилось, как в детстве, лет в пять, он болел с высокой температурой, а бабушка, одетая во что-то похожее на матрас, сидела у его кровати, склонившись над ним, и что-то непонятное быстро-быстро шептала своим беззубым ртом, закрыв глаза, покачивая головой и обдавая его лицо теплым прокуренным дыханием, в котором табак был вперемешку с луком, рыбой и – спиртом. А мама с папой что-то очень громко говорили друг другу на кухне. Понял потом, что ругались. На следующий день он выздоровел, а бабушка уехала назад на Байкал. И больше он ее не видел. Хоть и осталось это самым стойким воспоминанием из всего детства.
У Курочкина в курской квартире стиральной машинки не было. Зато была стиральная доска. С премии за эту мутную командировку (обещали чуть ли не месячный оклад за четыре дня пути и один-единственный пуск) они с Таней и планировали машинку купить и в зале обои новые поклеить. Теперь он точно «Эл Джи» покупать не станет, подумал капитан. А то та будет детей по ночам будить.
Когда вновь замолчали, капитан вдруг спросил, обращаясь к майору:
– Новости не слушали сегодня?
– А здесь мертвая зона, – ответил майор. – Ни трубка, ни радио ничего не ловят. Здесь вообще народ живет, как при царе Горохе. Деньги непонятно какие – рубли и гривни вперемешку. Цены поэтому, даже в Донецке, я слышал, х…й проссышь. Электричество чуть ли не по карточкам. Никто не працюет ни хера. Вооружили долбое…ов, а воевать никто не хочет. Алкаши и наркоши. Ополченцы-х…еченцы. Мы, б...дь, за них воюем! Вот мы уйдем, придут бандеровцы, б...дь. А за ними – негры с поляками. Вые…ут всех и высушат. А потом замочат. Не доводя до сортира, б...дь!
Не в меру распалившийся на ровном месте майор, который еще минуту назад весело шутил, резким движением подхватил пачку «Мальборо» из бардачка перед капитаном, повертел в руке, понял, что «не в тему», бросил сигареты назад, хлопнул с размаху крышкой бардачка:
– Достала эта бодяга!
