Старший конвоя принялся стучать в калитку начальника тюрьмы. После долгих переговоров его впустили, и заключенные услышали недовольный сонный голос начальника, жаловавшегося, что ему житья нет, такая у него тяжелая служба — уж и ночью стали присылать арестантов, а в Зиндане и так слишком много злодеев, и лучше бы их всех казнить, чем кормить и содержать за счет милостивого эмира.
Один из заключенных тем временем попросил разрешения напиться из арыка. Конвоир махнул рукой в знак согласия, и люди стали наклоняться над ручейком, выбегавшим из-под стены. Они не только пили, но старались заодно и умыть лицо. Постепенно все придвинулись ближе к арыку, образовалась очередь.
Касым напился раньше Талиба и, прежде чем тот успел наклониться к воде, оттащил его за рукав.
— Погоди, — сказал он. — Арык протекает по кирпичной трубе. Взрослый не пролезет, а ты сможешь. Посмотри внимательно.
— Пролезть во двор? — удивился Талиб. — Там же живет начальник тюрьмы.
— Тем лучше, глупый. Никто не будет искать тебя во дворе начальника.
Тут хлопнула калитка, и из нее вышли два человека.
— Встать! — приказал старший конвоя.
Люди стали медленно подниматься, несколько человек, не успевших напиться, сгрудились у арыка, и никто из конвойных не заметил, как Талиб, опустившись в арык, ужом юркнул в кирпичную трубу.
— Кончайте пить! — кричал конвойный, отгоняя людей от арыка, — Кончайте пить!
Последним к воде припал Касым-полукузнец. Он не хотел пить и сделал это, чтобы дать Талибу время пролезть по трубе как можно дальше, и еще для того, чтобы разозлить конвойных.
— Вставай! — крикнул на него конвойный и пнул ногой.
Касым встал и присоединился к толпе заключенных.
— Считать будем? — спросил старший конвоя у начальника тюрьмы.
— Внутри сосчитаем, — ответил начальник.
Талиб слышал все, что происходило на улице. Он лежал в трубе, упираясь головой в железную решетку, которая была опущена в арык со стороны двора. Он лежал на животе, подперев голову кулаками; все его тело было в холодной воде. Вода доходила до подбородка, а голова упиралась в верхний свод трубы.
«Только бы они не увидели ноги», — думал Талиб и старался как можно сильнее подтянуть их под себя.
Постепенно шум голосов на улице смолк, и Талиб понял, что всех заключенных загнали в тюрьму и сейчас будут считать. У него оставалось несколько минут, чтобы спастись. Он понимал, что не сможет долго лежать в холодной воде, а конвоиры в любой момент могут выйти обыскивать улицу. Тогда все.
