Старик что-то прошептал мальчику, и тот, заглянув внутрь, трижды прокричал свой обычный призыв:
— Подайте, пожалуйста, моему господину!
Зиядулла вышел к воротам. Он едва скользнул взглядом по лицу слепого и не мог скрыть своего удивления, когда увидел поводыря.
— Святой отец, — спокойно сказал Зиядулла, — отпусти мальчишку на пять минут, пусть он поможет мне. Прими за это серебряный рубль.
Старик пощупал рубль и согласился.
— Возьми веревку, почтенный Зиядулла, не выпускай ее из рук и не задерживай мальчишку.
Зиядулла взял веревку и вместе с мальчиком вошел в холодную глубину склада.
— Я узнал тебя, Талибджан, — сказал Зиядулла. — Этот нарисованный шрам меня не обманул. Ты похудел, лицо твое стало другим, но я узнал тебя.
Зиядулла был первым, кто, зная судьбу мальчика, не скрыл, что узнал его, и Талиб благодарно посмотрел на купца. Он даже простил ему, что тот совсем недавно выгнал их с дядей из дома в страшный день эмирской расправы.
— Я не должен долго говорить с тобой, ибо могут зайти приказчики, которые знают тебя. Вот тебе еще рубль, спрячь, пригодится. Беги к нищему и скажи, чтобы он скорее уходил отсюда. Я не хочу, чтобы тебя видели.
Зиядулла отдал Талибу конец веревки и подтолкнул к выходу.
— Ты долго торчал там, негодный, — зло сказал старик, когда Талиб подбежал к нему. — Почему купец отдал тебе веревку, а не вышел сам?
— Не знаю, — ответил Талиб. — Он сказал, чтобы мы скорее уходили отсюда.
— Он знает тебя? — Нищий не думал торопиться.
— Знает, — сказал Талиб.
— О! — воскликнул слепой. — И он не позвал стражу? Значит, он не чист перед аллахом.
— Пойдемте отсюда, — попросил Талиб.
— Погоди, — буркнул нищий. Он что-то обдумывал и потом пробурчал: — Хорошо, мы еще вернемся.
Пока они говорили, из-за поворота улицы показался Ширинбай. Талиб, не дождавшись приказания, отбежал от старика, веревка натянулась, и нищий, зацокав языком, стал погонять ишака.
Ширинбай увидел эту пару и, кажется, тоже узнал Талиба. Во всяком случае, он отвернулся, как только хорошенько рассмотрел его.
* * *
Талиб бежал из тюрьмы неделю назад.
Случилось это так. После того, как учителя с сыновьями и дядю Юсупа увели на казнь, Талиба бросили в большую камеру, где содержались самые различные преступники. Были среди них и конокрады, и грабители, и убийцы. Правда, постепенно, в связи с переполнением тюрьмы важными «государственными злодеями», носившими неправильные рубашки с пуговицами, читавшими газеты и учившими детей не так, как требовалось в Бухаре, уголовных преступников становилось все меньше. Часть из них тоже казнили, других выпустили, третьи пошли работать палачами.
