Хотел спросить у фашиста, что может понадобиться, но, видно, общение его тяготило, поэтому свернул разговор и поблагодарил за помощь. В ответ фашист с явным облегчением пожелал мне удачного пути, указал направление на выход и, сославшись на занятость и на то, что он и так потратил на меня слишком много времени, слинял.
Первые шаги, первые решения
На выход я сразу не побежал, хотя и оставалось меньше суток, надо было разобраться с имуществом и выяснить, как добраться до банка и где обналичивают сертификат. Еще необходимо подумать, как от ящика отвертеться. От мысли, что придется забраться в криокапсулу или саркофаг, колени становятся ватными, сердце колотится у горла и в голове нарастает неконтролируемая паника. Нажраться, что ли, и пусть бесчувственную тушку морозят?
Судя по всему, таскать с собой баул не вполне безопасно, можно в одночасье добровольно лишиться всего нажитого, поэтому полез в галонет посмотреть, как продать ненужное, проложить маршрут, и рынок труда прошерстил, чтобы удостовериться, что фашист не врет.
Отложил пару комбезов для поверхности, пару для космоса, горелку, сухпайки для личного пользования. Камушками оказались: 3 обезличенных чипа, на которых могут быть деньги – проверю в банке; 4 базы знаний неизвестного содержания – узнаю в корпорации «Нейросеть», там, как оказалось, и обналичивают сертификат; 8 накопителей – вроде флешки, пусть полежат пока, не знаю еще, как и что с ними делать. Остальное сбагрю в комиссионке недалеко от здания корпорации.
Покопавшись в вакансиях на рынке труда, с сожалением констатировал, что мест для людей без выученных и подтвержденных баз мало, и все с грошовой зарплатой. Заинтересовавшись, кто идет на гроши, на которые просуществовать просто невозможно, выяснил, что основной контингент – это сироты и дети бедноты, их до установки нейросети в восемнадцать лет ничему не учат и они предоставлены сами себе. Вот и берутся за такую работу, чтоб без дела не маяться и денег карманных заработать. Мне этот путь не подойдет – такая работа не считается постоянной, и для центра приема беженцев не прокатит. Полазив по галонету еще немного, взвалил баул на плечо и двинулся на выход.
Блаженно щурясь на солнышко и разглядывая траву, деревья и возвышавшуюся вдалеке громаду города, дожидался поезда. После одних комнат и коридоров открывшийся вид завораживал. В небе сновали флаеры разного вида и расцветок, от города вверх уходила нить орбитального лифта. Накатило отчаянье и одиночество, навалились на плечи прошедшие, но непрожитые годы, ведь даже по местным меркам я прожил треть жизни… Да и дома вряд ли кто-то еще помнит про Александра Вершинина, которого в этом мире перекрестили в Ал Вер, или что-то вроде того.
