Осмелевший то ли от страха, то ли от отчаяния лысеющий вельможа вцепился в локоть Демоса мертвой хваткой.
— Ответьте сейчас! Вы хоть понимаете, что на кону?
Губы казначея растянулись в омерзительной улыбке:
— О, прекрасно понимаю. Вместо того, чтобы печься о воле мертвеца, задумайтесь о живых, граф Рану. Например, о ваших маленьких позорных секретах, которые могут всплыть на поверхность, если вы – все вы – продолжите на меня давить. Дядя Маргий на многое закрывал глаза, но я не стану.
Тяжелая ладонь легла на плечо Рану. Тот вздрогнул и испуганно обернулся. Высокий телохранитель-энниец жестом велел графу посторониться и словно невзначай положил свободную ладонь на эфес ятагана. Рану мигом отдернул руку.
— Благодарю, — как ни в чем ни бывало кивнул Демос. — Передайте канцлеру Аллантайну, что я жду его на улице.
— Непременно, — шепотом процедил Рану, гляля вслед удаляющемуся казначею. — Будь проклят этот Горелый лорд и вся его эннийская семейка.
***
Пламя факелов трепетало под дуновением легкого ветра с озера, омывавшего белокаменные стены Миссолена. Ажурная галерея внутреннего двора пустовала, заблаговременно очищенная стражей от лишних глаз. Внизу у фонтанов, как и ему было положено в начале весны, истошно орал кот. А за стенами дворца, на противоположном берегу реки Ули, искрилась в блаженном неведении столичная жизнь, которой еще предстояло замереть на время траура.
Эта ночь показалась Демосу особенно душной. Он бережно опустил папку на мраморные перила и хрустнул пальцами. Голова раскалывалась. Демос выудил трубку из кисета с курительными принадлежностями, плотно набил ее, зажег лучину от стоявшей в стеклянной чаше свечи и аккуратно поднес огонек к табаку. Умиротворяющий плеск воды в фонтанах заглушили приближающиеся голоса.
— Я предлагала вызвать эннийских лекарей! — Демос узнал мягкий южный акцент матери. — Один из них гостит в моем имении. Послушай вы меня тогда, император был бы сейчас жив!
— Просить помощи у колдунов? — проскрипело ей в ответ. — Вы в своем уме, леди Эльтиния?
По голосу Демос определил, что мать вступила в очередной спор с канцлером. Ирвинг из Дома Аллантайн, герцог Освендийский. Дряхлая, но на удивление болезненная заноза в заднице. Некогда второй человек в империи, а ныне и вовсе ставший главой государства до тех пор, пока Малый совет не объявит наследника. Однако, это обстоятельство не внушало леди Эльтинии должного трепета.
— Лорд Ирвинг, я родом из Эннии, — голос матери смягчился. — Мне известно, на что способны наши лекари. И готова поклясться, что они смогли бы сохранить жизнь императора, не прибегая к колдовству. Сколько еще трагедий должно произойти, прежде чем вы снимете шоры?
